Рэй Далио — Новый мировой порядок. Глава 6

Предисловие: Некоторые граждане говорили мне, что публиковать данную главу — это рискованный шаг... Для меня лично упустить возможность честного разговора о сложившейся ситуации стоило бы потери самоуважения.

2020 год

Источник — RAY DALIO. THE CHANGING WORLD ORDER

Перевод Pragmatos Capital
Авторские права

Глава 6. Долгосрочные циклы развития Китая и его валюты / The Big Cycles of China and Its Currency

Предисловие: Некоторые граждане говорили мне, что публиковать данную главу — это рискованный шаг, так как США находятся, в некотором роде, в состоянии войны с Китаем, а эмоции накалены до предела. По этой причине среди американцев найдутся те, которые разозлятся на меня, когда я буду рассказывать о Китае в одобрительном тоне, а многие китайцы будут недовольны моей критикой в отношении Китая. По обе стороны конфликта окажется немало также и тех, кто не согласится с некоторыми вещами, сказанными мною, и они в свою очередь разозлятся на меня за то, что я это сказал. А ещё в средствах массовой информации будет немало искажений в отношении тех данных, которые я предоставляю. Тем не менее, я не могу не говорить откровенно, в страхе спровоцировать ответные действия. Просто по той причине, что взаимоотношения США и Китая — это слишком важная тема, вызывающая слишком много дискуссий, чтобы оставить ее нетронутой, особенно теми людьми, которые хорошо знают обе страны. Для меня лично упустить возможность честного разговора о сложившейся ситуации стоило бы потери самоуважения.

То, что о чём я здесь повествую, — это всего лишь новейший цикл моего процесса самообучения. Моя методика заключается в том, чтобы извлекать знания непосредственно из личного опыта, а также посредством собственных исследований. Далее мне следует подробно изложить всё, что я узнал на бумаге, показать материал образованным людям, дать им возможность осуществлять свои нападки на мои данные, чтобы испытать их на достоверность. После этого наступает стадия изучения различных точек зрения, при этом я далее развиваю то, чего достиг. Я поступаю так снова и снова, и так до тех пор, пока меня не станет. Поэтому данная исследовательская работа — это продукт, выполненный из всего того, что я осуществил в течение последних 36 лет вплоть до сегодняшнего момента. Мой труд не является совершенным, его можно назвать достоверным или ошибочным в отношении тех вещей, которые ещё только предстоит нам открыть для себя. И вам предоставлена возможность пользоваться данной работой или критиковать её, руководствуясь принципом взаимопомощи с целью узнать, что есть истина.

Данная глава посвящается Китаю и истории этой страны, которая преподается с самого начала и до настоящего времени. Этим подразумевается разговор на тему о том, откуда берет свое начало государство Китай. Следующая глава охватывает историю взаимоотношений США и Китая, а также историю торговых войн, которые представляют собой дальнейшее развитие исторической подоплёки событий, освещаемых в последних двух главах и, собственно, в данной главе.

Моя квалификация

Несмотря на тот факт, что я не являюсь экспертом в области китайской культуры или принципов управления хозяйственной и производственной деятельностью в Китае, у меня за плечами имеется многочисленные случаи получения опыта, непосредственно связанные с этой страной, в течение без малого сорока десятилетий. Мною проведено многоплановое исследование в сфере истории Китая и его экономики. У меня есть понимание концепции как для как США, так и для всего мира, я приобрёл это объективное восприятие вследствие необходимости создания мной практически применимых макроэкономических прогнозов. Тем самым я получил неординарную концепцию в отношении того, на каком уровне развития находится Китай, что происходит в этом государстве сейчас. Такого рода информация может пригодиться тем, кто до настоящего времени еще не может похвастаться достаточно глубоким погружением в тему.

Если говорить конкретнее, те концепции, о которых я вам здесь повествую, собраны из 36-ти летнего общения с населением Китая на тему того же Китая и касательно мировых проблем (в основном речь шла о экономике и рынках Китая, как и глобальной экономике и рынках), источником также послужило проведение многочисленных исследований. Посредством моего личного опыта и с помощью знакомства с некоторыми топ-лидерами Китая, в добавление к моим познаниям в сфере китайской экономики и рынков, я многое постиг в тематике китайской культуры, узнал о том, как страна ведёт свою хозяйственно-производственную деятельность сегодня, и как это государство эволюционировало в тысячелетний период времени. Начиная с представления о том, как следует вести себя членам семейства и прочим представителям различных групп при общении друг с другом, и заканчивая конфуцианским или нео-конфуцианским мировоззрением. Пройдясь по различным династиям и современным лидерам, чтобы добраться к тем урокам, которые предоставляют нам события, связанные с правителями государства. Уроками о том, как должны руководить лидеры, и как должны адепты следовать заветам своих лидеров. Такие ценности, характерные для Китая, в совокупности с традициями, от которых не отступают при ведении дел — это те понятия, которые я имею в виду, когда говорю «китайская культура». Я видел, как эти постулаты подтверждались снова и снова, когда я нарабатывал свой опыт и выполнял исследования. Пример из моего личного опыта — мне довелось быть свидетелем того, как Ли Куан Ю, премьер -министр Сингапура, и Дэн Сяопин, политический деятель, инициировавший политику реформ и открытости в Китае, нашли общий язык. А предпосылкой тому стали ценности конфуцианства, которые мирно сосуществуют с капиталистическим укладом жизни. Здесь оба политика искали возможность проанализировать вопрос: каким образом Китаю удается обладать «социалистической рыночной экономикой, имея присущие только Китаю характерные особенности».

На протяжении последней пары лет я также провёл исследование, объектом которого стала история Китая, причем в качестве составляющей моего изучения процессов, в течение которых происходит подъем или упадок империй, наряду с их денежными единицами. И всё это с целью познания тех незыблемых и универсальных догм, которые объясняют, как происходит развитие империй или же их деградация. Моё исследование также должно помочь мне получить понимание того, каким образом мыслят китайцы, особенно их политические деятели, учитывая то чрезвычайное влияние исторического опыта, которое оказывается на них. Я проводил исследования, глубоко погружаясь в интересующий объект, при помощи моей команды исследователей. Рассматривать вопрос под разными углами мне удавалось с участием нескольких наиболее образованных представителей китайского, американского и прочих научных сообществ, а также практикующих специалистов по всему земному шару. В то время, как я вполне уверен в собственных впечатлениях о тех людях и тех вещах, с которыми у меня был прямой контакт (что делает меня гораздо более уверенным в моих суждениях относительно Китайской империи, чем в моих оценках касательно Германской и Британской империй), я, бесспорно, не могу быть настолько же уверенным в отношении людей, с которыми я непосредственно не контактировал, как и в отношении обстоятельств, складывающихся тем или иным образом. Поэтому, мои измышления о них (особенно это касается исторических фигур, таких, как Мао Цзэдун), носят скорее предположительный характер, будучи основанными на материалах обширных исследований, к которым я получил доступ.

На протяжении 36-ти лет, когда я получал свои практические познания о Китае, я завел знакомство со многими китайскими гражданами, причем, знакомство это носит доверительный характер, это был непосредственный контакт с представителями населения, начиная от низших его слоев, и заканчивая некоторыми лицами, наделенными властью. Я на себе познал новейшую историю Китая, просто точно так же, как я познал историю Америки. В результате, как я полагаю, я достаточно чётко представляю себе концепции как Китая, так и Америки. Я сделаю всё от меня зависящее, чтобы изложить здесь все детали. Я призываю тех из вас, кто не проводит значительную часть своего времени в государстве Китай, избавиться от возможных стереотипов в отношении старого доброго «коммунистического Китая» и не обращать внимание на те картинки, которые вырисовывают для вас настроенные предвзято стороны конфликта, которые, в свою очередь, также не могут похвастаться тем, что провели достаточное время в Китае, просто потому, что они неправы. Я призываю вас рассматривать под разными углами всё, что вы слышите или читаете, причём, вместе с теми, кто посвятил часть своей жизни совместной работе с китайскими гражданами, кто неоднократно посещал эту страну. Попутно замечу, что не основывающиеся на знаниях, практически неистовые приверженцы, а также искажения со стороны медиа-ресурсов, которые стоят на пути вдумчивого анализа различных точек зрения — это тревожный признак времени, в котором мы живём.

Если честно, я не являюсь идейной личностью, и не становлюсь на ту или иную сторону по идеологическим соображениям. К примеру, я не поддерживаю китайскую или американскую позицию на основании того, согласуются ли американские, китайские или мои собственные идеологические принципы. Я практик, словно любой врач, который подходит к вещам сквозь призму логики и понимания того, что со временем послужит только на положительный результат. Как я полагаю, наиважнейшие аспекты создания процветающей державы были изложены в 17-ти различных критериях устойчивости в начале данной книги. А более пристально эта тема затронута в 8-ми критериях, на которые я регулярно ссылаюсь. Поэтому, когда я обращаю свой взор на Китай, я сужу по этому государству именно сквозь призму этих факторов. Я также пытаюсь смотреть на складывающиеся обстоятельства глазами самих китайцев. Единственная вещь, о которой я позволю себе попросить вас — это терпение и непредубежденность, пока я буду делиться с вами всем, что узнал.

Данная глава — это продолжение нашего рассмотрения ведущих империй за последние 500 лет, начиная с Германской и Британской империи в главе 3, а также империи США в главе 4. В этой главе мы затронем долгую историю Китая и то мировоззрение, которое страна продуцирует. Мы вкратце рассмотрим упадок империи с её превосходящих позиций в ранние 1800-е годы к уровню малозначимого государства в начале 20-го столетия. Также, мы более тщательно рассмотрим последнее выступление Китая с позиции малозначимого государства до того уровня, который позволяет сравнивать Китай с лидирующей на сегодня мировой империей, а еще вероятность становления Китая как наиболее могущественной империей в мире в обозримом будущем.

В первых главах мы отметили для себя то, как именно Германия и Британия, каждая в отдельности, стали самыми могущественными империями резервных валют. И впоследствии они пошли по пути вниз к уровню относительно малой значимости, циклично, движимые укоренившимися и универсальными архетипическими причинно-следственными связями. Далее мы увидели, как США вытеснили их, став доминирующей мировой империей, свободно следуя правилам такого же цикличного характера, под влиянием все тех же архетипических причинно-следственных связей. Мы наблюдали, как некоторые из восьми ключевых составляющих мощи Америки испытали свой рост и подъем (напр., образовательная система, конкурентоспособность экономики, доля в мировой торговле и объем производства). А в это время другие страны преуспевали (инновации и технологии, статус резервной валюты, города, где сосредоточены финансовые рынки). Мы также рассмотрели то, как иные многочисленные движущие силы (напр., цикличность материальных средств и займов, циклы благосостояние/ценности/политика), просачиваются на территорию США. В данной главе мы изучим маршрут Китая, который обращает нас к прошлому этой страны и ведет далее до настоящего момента не без помощи объективных статистических замеров, помогающих нам выстроить настолько же объективную картинку. Как и в главе, посвящённой США, мы поверхностно затронем более раннюю историю; период с 220 года до 1949 рассмотрим чуть более подробно; и наиболее детально мы изучим последние 40 лет, в течение которых Китай эволюционировал, оттолкнувшись от позиций относительно мало значимого государства до уровня могучей конкурирующей державы, каковой является Китай для Америки сегодня. Этим мы завершим наше исследование процессов расцвета и упадка ведущих империй за последние 500 лет. Далее в этой же главе мы рассмотрим взаимоотношения США и Китая, торговые войны, реально существующие в наши дни, а в заключительной главе нашей книги, которую я назвал «Будущее», попытаемся украдкой взглянуть на то, что ждёт впереди.

Вкратце о гигантской история Китая

Каждому, кто желает получить фундаментальные понятия о Китае, необходимо знать базовые вещи, имеющие отношение к истории Китая, которая по грубой прикидке насчитывает 4000 лет, множество повторяющихся в этой истории сценариев, а также незыблемые и универсальные принципы, которые накоплены в результате изучения таких сценариев. Всему этому следует уделить внимание, даже если процесс познания азов обязывает вас применять некоторые усилия. История Китая настолько запутанная, а мнений на этот счёт существует такое большое количество, что я уверен только в одном — не существует единственного источника достоверных сведений, а особенно я чётко знаю то, что сам не являюсь таким источником. Хотя, есть множество знающих людей, с которыми можно согласиться, и мне удалось найти большое количество научных деятелей и практикующих специалистов, обладающих ценными кусочками информации, что делает усилия по систематизации данных весьма полезным и чертовски увлекательным занятием. Конечно, наряду с информацией из первых уст, используются прочие составляющие исторического прошлого, подобные статистическим данным и письменным историческим монографиям. Несмотря на то, что я не могу дать гарантию в отношении того, что мои понятия о Китае — это наилучшая из концепций, которым следует доверять, я могу гарантировать лишь то, что вся получаемая информация была рассмотрена под разными углами с участием наиболее информированных в этом мире людей. Данные концептуальные понятия о государстве Китай представлены здесь исключительно с соблюдением правил откровенного разговора. Представляю вам краткую древнейшую историю Китая.

Китайская цивилизация с её традициями высокой культуры образа жизни имеет за плечами долгую и непрерывную историю развития, которая берёт своё начало со времен приблизительно 4000-ти летней давности. Вероятно, у меня не получится в подробностях передать вам весь масштаб этой истории, так как пришлось бы перечислить слишком большое количество династий, начиная с Династии Ся, правящей приблизительно с 2000 года до нашей эры (и чьё правление растянулось на срок около 400 лет, это была высоко цивилизованная династия, известная своей причастностью к зарождению эпохи Бронзового Века). Затем нам пришлось бы проследовать через более, чем тысячу лет существования разных династий, пока доберемся до Конфуция в 500 году до нашей эры (его философия значительно определила те нравы и моральные устои, которым китайцы следуют в рамках своего социума). Далее у нас на пути Династия Цин (известна тем, что впервые объединила большую часть той территории, которую мы сейчас называем Китай. Это случилось в 221 году до нашей эры). После этого мы пошли бы по следам высоко развитой династии Хан (дала начало системам государственного управления, которые всё ещё применяются сегодня). Правление династии Хан продолжалось от 200 года до нашей эры, и закончилось оно в 100 году нашей эры. Далее следует целый ряд династий, вплоть до Династии Тан в 618 году. Несмотря на то, что фрагмент истории, начинающийся от Династии Си и заканчивающейся 600 годом нашей эры, я просмотрел достаточно бегло, большинство династий, которые правили дальше, я изучил более тщательно с целью увидеть повторяющиеся сценарии (связь времён). Данные моих наблюдений я изложил на бумаге, позднее я поделюсь ими с читателями. Сейчас я сфокусирую ваше внимание на период после 600 года нашей эры, подвергнув его очень краткому рассмотрению.

Ниже в графике я разбил всё ту же шкалу-показатель мощи империй, которую демонстрировал на первом графике, с отличием в том, что теперь она применима только лишь к фрагменту истории Китая, а именно, с 600 года нашей эры и вплоть до наших дней. Рисунок показывает то, насколько могущественным было государство Китай по сравнению с другими мировыми империями в заданных временных рамках.  Принимая во внимание, что насчитывается гораздо большее количество династий, существовавших в разных частях страны, а также обломков других образований, в свое время бывших империями, я не стал наносить их на свой график. Просто по той причине, что с этим мы получили бы чрезмерную детализацию для слишком уж крупной картинки, чтобы с ней успешно справиться.  Как вы могли бы заметить, в течение большей части данного периода Китай был одной из самых могущественных империй, с одним значимым исключением — это период от 1840 года и до приблизительно 1950 года, когда Китай вошел в период резкого спада. Как показано ниже, примерно с 1950 года снова начался подъем, сначала медленный, затем стремительный, достаточный, чтобы восстановить позиции Китая как одной из двух самых влиятельных империй в мире.

На протяжении большей части последнего 1400-летнего периода большинство династий были очень могущественными, цивилизованными, соблюдающими традиции культуры. Под управлением Династии Танг, Китай значительно расширил свои границы и пережил расцвет своей культуры. В эпоху правления Южной и Северной Династий Сонг (с 900-х по 1200-е годы), Китай являл собой самую инновационную и динамично развивающуюся экономику в мире. Во времена Династии Минг (1300 — 1600 гг.), Китай был великой державой, которая наслаждалась тем замечательным продолжительным периодом, который характеризовался одновременно как благосостоянием, так и безмятежным миром. В ранний период правления Династии Цин (1660-1700 гг.), Китай отметился максимальными территориальными захватами, тогда династия властвовала уже более, чем над одной третью мирового населения, одновременно обладая чрезвычайно сильной экономикой. Затем, в ранние 1800-е годы и до первой половины 1900-х Китай утратил свое могущество в то время, как Европейские страны, и особенно Британская империя, наращивали свою мощь. Смещение условного богатства и влияния от Азии в пользу Европы, начавшееся с 1800 года и продлившегося до нашей современности, стало крупнейшим перераспределением благосостояния и мощи в мировой истории, и Китай на данном этапе показал беспрецедентную для него слабость. Стоит отметить, что эти процессы нужно рассматривать, скорее, как аномалию, а никак не нормальный ход вещей. Подобный эволюционный путь и уроки, которые преподает история, слишком сильно занимают умы китайских политиков. Всё это также очень интересно и для меня.

Заметьте циклические подъемы и спуски на графике выше. Предпосылкой такого поведения графика в значительной степени являются те самые причины, которые я объяснил при описании первоначального Большого Цикла. То есть, причина в том, что победы и поражения, к которым приводят наиважнейшие достоинства либо недостатки — всё носит цикличный и взаимодополняющий характер. (Моё более подробное описание подъёма и упадка этих династий будет предоставлено вам в части 2 данной книги, с более глубоким охватом самых значимых циклов для основных династий, а также империй, рассматриваемых в этой книге). Заметьте, что такие Большие Циклы Династий, как правило, растягивались на период приблизительно трехсот лет. В рамках каждого цикла существовали различные этапы развития, были действия, совершаемые императорами, чтобы довести свою династию от предыдущего этапа к следующему, были причины для поражения и упадка. Другими словами, на каждом отрезке истории династий заложено множество уроков. Вот почему китайские политики изучают историю, они усваивают её уроки, которые помогают им составлять планы на будущее и справляться с делами текущими. Поверьте мне, изученные из всех исторических этапов уроки — это руководство к действию, которому политики Китая следуют в процессе принятия решений. Что было особенно интересно для меня — это изучать повторяющиеся сценарии первоначального Большого Цикла, как они следуют в обратную сторону, углубляясь в историю, им посвящается настолько подробное описание, так как непрерывный исторический цикл Китая является слишком древним и хорошо задокументированным. Также интересно наблюдать за тем, что происходило, когда встретились западный и восточный миры, как взаимодействовали начиная с 17-го и заканчивая 19-м столетием, и каким образом, учитывая, что с тех пор наш мир стал гораздо «меньше» вследствие его взаимосвязанности, Китайский и Западный Большие Циклы повлияли друг на друга. Влияние было таким, что в настоящее время китайская и западная цивилизации представляют собой крупнейшие влиятельные силы в своих двух регионах и мире в целом.

Вероятно, самое важное из знаний, полученных в процессе тщательного исследования сотен лет истории и более поверхностного ознакомления с событиями тысячелетней давности ряда стран – это тот факт, что я смотрю на вещи теперь совершенно по иному, в сравнении с тем, как смотрел на них до начала моих научных изысканий. Я осознал, что смещение моей точки зрения, произошедшее таким образом, схоже с тем, как вы переходите на более высокий уровень в Гугл Картах. На том основании, что мне удалось разглядеть такие контуры истории, которые я никогда ранее не замечал. Мне также удалось заметить, что одни и те же события разворачиваются снова и снова, по большей части, вследствие одних и тех же причин, и я познал не устаревающие истины, объясняющие, каким образом происходят важнейшие изменения и как разобраться с ними наилучшим образом. Кроме того, что процесс познания повлиял на мой взгляд на вещи, я теперь вижу, насколько огромно влияние изучения истории в таких больших временных рамках вплоть до настоящего времени. Это влияние во многом определяет мировоззрение китайской нации в сравнении с американской. Проведя годы своей жизни в США, стране, имеющей примерно трехсотлетнюю историю своего становления (так как американцы считают, что история государства началась со времен прибытия переселенцев из Европы), осознавая, что это была жизнь в стране, не слишком стремящейся изучать свою историю и уроки, которые она преподает – я могу теперь четко видеть большое отличие восприятия действительности жителями Поднебесной и гражданами США.

Например, для американцев 300 лет – это давно ушедшее время. Для китайцев это события недавнего прошлого. В то время, как американцы не могут себе даже представить, каково это – пережить революцию или войну, которые перевернут всю систему управления, для китайского гражданина это неотвратимые процессы (потому, что китайцы видят постоянство, с которым такие события происходят и китайцы понимают алгоритмы, объясняющие причину их повторения). В то время, как большинство американцев фокусируются на конкретных событиях, особенно имеющих место здесь и сейчас, большинство китайцев, особенно их политики, рассматривают долговременное течение эволюционных процессов, и составляют своё мнение о происходящем в контексте прошлого. В то время, как американцы ведут борьбу за «трофеи», которые они хотели бы получить в настоящее время, большинство китайцев разрабатывают стратегию того, как получить желаемое в будущем. Результатом такой разницы в мировоззрении является тот факт, что китайцы, как правило, более вдумчивые и стратегически мыслящие люди, чем американцы, которых можно охарактеризовать как более импульсивных и мыслящих тактически. Я также обнаружил, что китайские политики размышляют более философски (они все в буквальном смысле читатели философских трудов), чем американские лидеры нации. Если вы почитаете их писательские труды или послушаете высказывания, вы поймете, что это правда. Доктрины философии того, как работает наша реальность и как с ней успешно сосуществовать вплетены в мышление жителей Поднебесной, что выражается в их текстах.

Приведу пример – на встрече с Лю Хэ, случившейся вскоре после того, как состоялась его первая сессия переговоров с президентом Трампом, Лю выразил свою озабоченность в отношении вероятности американо-китайского конфликта. Лю Хэ занимает должность вице-премьера КНР, отвечает за экономическую политику, одновременно являясь членом Политбюро. Мы знаем друг друга много лет, в течение которых у нас были неформальные беседы на тему Китая, а также мировой экономики и рынков. С годами наши отношения переросли в дружбу. Он очень квалифицированный, мудрый, скромный и приятный человек. Он объяснил, что, собираясь на встречу с Трампом, он тревожился по поводу того, как всё пройдёт. И причиной тому вовсе не торговые переговоры, относительно которых он выразил уверенность, что нет неразрешимых проблем. Он был озабочен тем пессимистичным сценарием, где эскалация конфликта по принципу «око за око» может выйти из-под контроля и привести к серьезным последствиям. Он сослался на исторические факты и раскрыл мне личную историю его отца, чтобы поведать мне свою точку зрения. Мой собеседник уверял, что войны слишком губительны, а случись еще одна в наши дни, разрушения будут гораздо серьёзнее. Он сосредоточил внимание на примере Второй Мировой Войны. Мы обменялись своими взглядами на долгосрочные циклы в историческом процессе. Он поделился со мной своей убежденностью в концепции сообщества с общим будущим для всего человечества. Лю говорил со мной о том, как познал научный труд «Дао дэ цзин», написанный Лао Цзы, о своем прочтении «Критики чистого разума» Иммануила Канта, а также о своём осознании того, как следует поступать наилучшим образом. Так, чтобы результаты от содеянного далее шли своим чередом. Из этих познаний он и получил свою невозмутимость. Я сказал ему, что разделяю такую точку зрения. Я рассказал ему о «Молитве о спокойствии и терпении», предложил ему медитацию как способ, помогающий обрести такое восприятие действительности.

Я рассказал эту историю, чтобы поделиться с вами точкой зрения одного из политических лидеров Китая по поводу риска разжигания войн, а также с целью предоставить вам один пример из многих случаев общения с этим политиком, которые у меня были, как и многочисленных личных встреч с другими лидерами Китая, в которых я имел честь принимать участие. Был у меня и диалог с простыми жителями Китая. Я преследовал цель помочь вам увидеть этих людей моими глазами, а также посмотреть на интересующие вопросы с их позиции.

Чтобы понять, как мыслят жители Китая, в особенности китайские политики и о том, что для них ценно, важно понимать их историю, ценности и философскую доктрину. Всё перечисленное стало результатом деятельности целых поколений, проживших определенный исторический этап и размышлений по этому поводу. История и философские постулаты, которые черпаются из жизни ушедших поколений, а особенно важными являются конфуцианская-даосская-легалистская-марксистская системы философских принципов, гораздо сильнее воздействуют на мышление народа Китая и его лидеров, чем история Америки с её корнями, уходящими в философию иудейско-христианско-европейских постулатов, влияет на мышление американцев. Так происходит потому, что китайцы, в особенности китайские политики, уделяют настолько большое внимание истории, чтобы брать у нее уроки. Например, Мао, как и большинство других китайских лидеров, был ненасытным читателем исторических и философских трудов, писал стихи, практиковал каллиграфию, и т.д. Глубокоуважаемые китайские историки поведали мне, что Мао прочёл книгу «Всё отражающее зеркало в помощь управлению государства», хронику событий, изложенную в гигантском фолианте в 295-х томах по истории Китая, охватившем 1400 года истории Поднебесной вместе с периодами правления шестнадцати династий. Данный труд идёт по историческим следам, начиная с 400 года до нашей эры и заканчивая 960 годом нашей эры. Мао несколько раз перечитал ещё один, даже ещё более огромный труд – «Двадцать Четыре Истории», как и бесчисленное количество других фолиантов, посвященных истории Китая, изучал писательские труды не китайских философов, максимум внимания уделяя Марксу. Мне сказали, что его любимой книгой была «Традиции Зуо», в которой автор ставит фокус внимания на политических, дипломатических и милитаристских авантюрах в «неустанно реалистичной манере»2. Книга посвящена событиям периода с 722 года до нашей эры по 468 год нашей эры. Мао увлекался этим научным трудом, так как исторические уроки, предлагаемые на его страницах, были уж слишком актуальными для того, с чем ему приходилось сталкиваться. Он философски рассуждал, а в письме неизменно придерживался принципов философии. Если вы ещё не читали ничего из написанного Мао, и если заинтересовались его мировоззрением, я рекомендую к прочтению его труды «О практике» и «О противоречиях». И, конечно, прочтите работу «Маленькая красная книга», которая представляет полный перечень его цитат на разного рода тематику. У меня самого времени хватило лишь на беглое прочтение, однако я был впечатлен данным сборником. Интересная вещь, информативная до такой степени, что является актуальной по сей день. 3

Вследствие своей долгой истории, а также углубленного её изучения, китайцы в гораздо большей степени заинтересованы в благоприятном течении эволюционных процессов в течение более продолжительных временных рамок, чем американцы. Жителям США намного интереснее быстро достижимые результаты. Иными словами, китайцы являются на порядок большими стратегами, чем американцы, которых можно причислить, скорее, к тактикам. Временные отрезки, изучению которых китайские политики уделяют львиную долю внимания, — это периоды длительностью более, чем сто лет (так, как столетиями исчисляются сроки правления династий), при этом в Китае понимают, что характерный архетип развития государства состоит из десятилетних фаз, различающихся процессами, происходившими в эти декады, и китайцы составляют планы для таких хронологических рамок. Например, первая фаза — это период правления Мао, она совпала с революцией, случившейся как раз в то время, завоеванием этой революции стал контроль над государством, а власть и государственные институты закрепили свои позиции. Вторая фаза созидания богатого, могущественного и целостного государства, не угрожающего мировой сверхдержаве (а именно, Соединенным Штатам), пришлась на время правления лидера по имени Дэн и его преемников, вплоть до Си. Третья фаза, основанная на полученных достижениях, продвигает Китай к цели, которую страна поставила перед собой, а именно — стать «страной развитого социализма, процветающей, сильной, демократической, культурно развитой и гармоничной» к столетней годовщине КНР в 2049 году, что могло бы способствовать становлению Китая как экономики, чья доля в мировой системе почти в два раза больше, чем доля американской экономики. Последняя фаза берет свое начало во времена императора Си и его преемников. Краткосрочные цели и пути продвижения к этим целям изложены в намерениях на ближайшую перспективу, подобным плану на 2025 год «Сделано в Китае»,5 новому плану «Китайские стандарты» на 2035, составленному Си, а также обычным пятилетним планам. 6

Китайские лидеры не просто планируют и пытаются осуществить свои планы; они устанавливают четкие стандарты, чтобы по ним судить о реализации планов, при этом политики преуспевают в достижении большинства поставленных целей. Я не говорю, что этот процесс безукоризненный, так как он и не является таковым. Не утверждаю также, что перед китайскими политическими деятелями не встают политические и прочие вызовы, которые приводят к разногласиям, не обходится и без брутальных схваток, когда принимаются решения по тем или иным действиям, они случаются (на закрытых собраниях). Подводя итог тому, о чём я здесь рассказываю, можно сказать одно – китайцы владеют долгосрочными и основанными на исторических процессах концепциями, и планируя свои перспективы, они сводят концепции к более краткосрочным планам и алгоритмам своих действий. Смею заметить, что они выполняют блестящую работу по достижению того, что они постановили к исполнению, следуя принципам такого подхода. Между прочим, в течение многих лет изучения истории, поиска повторяющихся её сценариев, решения вопросов по тактическим задачам, я одновременно открывал для себя следующее – всё, что ни делал ваш покорный слуга, аналогичным образом влияло на моё видение природы вещей, как и на поступки. Сейчас я рассматриваю последние 500 лет как недавнюю историю, а наиболее актуальным представляется архетип с продолжительностью 100 с лишним лет. А ещё, повторяющиеся сценарии, за которыми я наблюдал с такой точки зрения, очень помогают моему предвидению того, каким образом свершатся события с большой долей вероятности. Такие сценарии просвещают меня в отношении позиции, которую мне стоит занять в ожидании надвигающихся недель, месяцев и лет.

Уроки Китая и его методы управления

Китайская культура развивалась как продолжение жизненного опыта, которым обладало государство, наравне с уроками, усвоенными китайцами в ходе тысячелетий. Все это было изложено в философских трудах о том, как функционирует природа вещей и какие методы сработают лучше всего, когда приходится иметь дело с такими реалиями. Данные философские труды проясняют то, как людям следует поступать друг с другом, как следует принимать политические решения и как должна функционировать экономическая система. В западном мире доминирующими философскими догмами являются иудейско-христианские, демократические и капиталистические/социалистические. Рядовой человек фактически выбирает принципы из этих философских течений, чтобы сформулировать некий микс, который отвечает требованиям момента. В Китае определяющими философскими течениями были Конфуцианство, Даосизм и Легизм, вплоть до 20-го столетия, когда в этот философский союз проникли марксизм и капитализм. Исторически сложилось так, что наиболее предпочтительным философским союзом, чьим постулатам необходимо следовать, был союз, наиболее предпочтительный для императора. Императоры, как правило, изучали китайскую историю, чтобы увидеть, как работает природа вещей и как сформулировать свои собственные предпочтения, претворить их в жизнь, изучить и адаптировать к действительности. Если такие философские союзы оказываются действенными, династия продолжает существовать и процветать (на китайский манер это звучит как династия получила «Мандат у небес»). Если же философский союз не работает, династия терпит крах и замещается другой династией. Подобный процесс продолжается с тех времен, когда еще не велись исторические летописи и он будет продолжаться, пока существуют люди, вынужденные принимать решение о том, как им действовать сообща.

Хотя у меня и не получится изложить эти философские доктрины в паре предложений по каждой, без необходимости погружаться слишком глубоко в тему (я всё же рассмотрю их более подробно в части 2), ниже следует лучшее из того, что можно сделать сейчас:

  • Конфуцианство стремится к тому, чтобы обеспечить гармонию, чему способствует познание людьми их роли в иерархической системе, а также того, как сыграть эту роль хорошо, начиная с границ собственной семьи (отношения муж-жена, отец-сын, старшие братья и сестры-младшие братья и сестры, и т.д.). А дальше границы расширяются до отношений властителя с его подданными, причем они все вместе связаны такими качествами, как человеколюбие одного и послушание других. Любое лицо уважает и подчиняется тех, кто выше по иерархии, а стоящие на ступеньках выше, одновременно великодушны и требовательны в отношении соблюдения стандартов поведения. Как можно ожидать с полным на то основанием, с вами будут добры, честны и благородны. Конфуцианство ценит гармонию, эрудированность и принцип «вознаграждение по заслугам».
  • Легизм предпочитает завоевание и консолидацию «всего под небесами» максимально быстро руками лидера-автократа. Он полагает, что мир – это джунгли с их принципом «убей или будешь убит», в котором есть сила централизованной власти императора и строгое повиновение ей, и где нет места чрезмерному великодушию, которое даруется подданным их императором/правительством. Восточным эквивалентом этого учения является фашизм.
  • Даосизм учит, что законы природы и гармоничное сосуществование с ними имеют первостепенное значение. Приверженцы этой философии считают, что в природе все сформировано из противоположностей, и что гармония имеет своим происхождением их правильный баланс – баланс инь и янь. Такой постулат играет важную роль в том, как китайцы стремятся к балансу противоположностей.


Из представленных течений конфуцианство и нео-конфуцианство со временем обрели наибольшее влияние, особенно с некоторыми включениями Легизма, и так продолжалось вплоть до начала 20-го столетия, когда теория марксизма обрела благосклонность Мао и затем была одобрена его преемниками. Я вкратце объясню принципы марксизма, когда мы доберемся к 20-му столетию. Разумеется, все эти течения в достаточной мере конкретизированы и эволюционировали с течением времени, наряду с методами управления, применяемыми императором и правительством.

Вся эта совокупность идей, присущая Китаю со времен начала летописной истории, носила иерархический характер, не основанный на идеях равноправия. Один высокопоставленный китайский политик, будучи высоко образованным историком и чрезвычайно прагматичным управленцем высшего звена, говорил мне, что ключевое отличие между китайцами и американцами состоит в том, что американцы ставят индивидуума выше всего остального, тогда как китайцы на первое место ставят семью и коллектив. Он объяснял, что китайские политические деятели стремятся обеспечить такой уклад государства, который они считают правильным для родителей, отвечающих за семейный уклад – это порядок «от начальства до подчиненных». На этом пути поддерживаются высокие стандарты поведения, интересы коллектива ставятся выше интересов любого индивидуума, при этом каждый знает свое место и каждому свойственно чувство сыновнего уважения к тем, кто выше по иерархической лестнице, так, чтобы вся система работала организованно. Он также пояснил, что слово «страна» состоит из двух символов – это «государство» и «семья», представляя собой то, как политики видят свою роль в заботе о собственной стране/семье – по аналогии со строгими родителями. Поэтому, можно сказать, что китайские правительственные структуры осуществляют управление по принципу сверху вниз (подобно семье) и принимают решения, выгодные для коллектива, тогда как американский подход – это путь снизу вверх (то есть, демократический подход), при этом принимаются решения, выгодные для отдельного члена общества. (Настолько разные принципы в подходах могут привести к таким политическим курсам, которые противоположная сторона сочтет неприемлемым. Я буду исследовать данный вопрос более подробно в следующей главе).

Что касается того, как работает структура управления (т.е., кто у кого находится в административном подчинении по иерархии в рамках правительства и как структура простирается вниз к взаимодействию с региональными и местными органами власти), я могу лишь сказать, что в течении тысяч лет пути через множество династий она эволюционировала в хорошо проработанные методы, в которые я не буду углубляться, так как в таком случае я слишком отклонюсь от темы. Тем не менее, что является совершенно ясным – это тот факт, что имеются хорошо развитые структуры управления, в которых у императора есть команда министров, ответственных за различные сферы деятельности, структуры простираются вниз к взаимодействию с провинциями и муниципалитетами через огромную бюрократическую прослойку. Одновременно, всегда есть место достаточно частым схваткам в борьбе за удержание контроля или его получения властью. Борьба ведется императорами и теми лицами, которые находятся у них в административном подчинении. Чэнь Чжу, один из наиболее авторитетных китайских ученых, наш с вами современник, говорил мне, что 37% императоров умерли неестественной смертью, и зачастую их убивали люди из их собственного окружения или другие оппоненты в политической борьбе. 7 Политические деятели Китая традиционно были безжалостными людьми.

По географическому положению Китай, в своей основе, — это одна гигантская равнина, окруженная естественными границами (горы и моря) с огромным населением, проживающим в этой местности. По этой причине, подавляющая часть всей общественной жизни не выходила за пределы таких границ, и большинство войн велись за контроль над этим внутренним миром. Военные действия также не выходили за пределы государства, в подавляющем количестве случаев борьбу вели сами китайцы друг с другом, хотя, временами случались боевые столкновения между иностранными захватчиками и населением Китая.

Поскольку войны и философские учения о них тесно взаимосвязаны, традиционно преследовались цели идеальной победы в войне, не прибегая к сражениям, но обустраивая власть определенной личности мирными методами, так, чтобы эта власть обладала мощью, превосходящую силы оппонента, при этом демонстрация такой власти должна заставить врага капитулировать без борьбы. Наблюдается также активное применение принципов философии с целью повлиять на поведение вражеской стороны, а именно — добиваясь желаемого результата, нужно заставить врага действовать не в его собственных интересах. 8 Но все же имели место многочисленные ожесточенные войны внутри китайских границ во времена разных династий, однако, за пределами Поднебесной такие войны случались нечасто. Те сражения, которые велись за территорией Китая, преследовали своей целью установления Китаем относительной власти, с их помощью решались вопросы безопасности и торговли, но не предпринимались попытки оккупации. Ученые полагают, что существенное расширение Китаем своей империи за пределы границ не имело место по причине огромных размеров континентального массива Поднебесной, ведь держать это все под контролем – задача, которой уже более, чем достаточно, и её нужно решать. А еще Китай – это по большей части самодостаточная территория в плане ресурсов, к тому же, китайцы предпочитают поддерживать собственные культурные традиции с их непорочностью, которая лучше всего достигается с помощью изоляции от внешнего влияния. В отличие от других великих империй, которые завоевали и оккупировали другие страны, за редким исключением для Китая было несвойственно оккупировать удаленное от него государство. По традиции, китайцы предпочитали устанавливать отношения с империями за пределами своих границ на основании уже установившегося порядка, аналогичного такому, который можно предположить, принимая во внимание ранее упомянутые философские постулаты. А именно: стороны знают свое место и действуют соответственно своей позиции, определяемой относительной властью (отличается от абсолютной власти). Например, раз уж Китай – это государство, обладающее большей мощью, что по большей части применительно к региону его расположения, менее могущественные державы платили Китаю дань в виде подношений и разного рода услуг, а взамен они обычно получали гарантии мира, признание их полномочий, а также возможность вести торговлю. Подчиненные страны, как правило, сохраняли свой жизненный уклад, не подвергаясь вмешательству во внутренние процессы управления. 9

Поскольку финансовая, кредитная и экономическая составляющие государства Китай – это взаимосвязанные вещи, а история страны очень долгая и запутанная, прошедшая сквозь весь перечень финансовой/кредитной/экономической систем, через все циклы, которые были описаны в главе второй и приложению к ней. Таким образом, происходившее в Китае – это в основном все те же процессы, которые происходили по всему миру сквозь тысячелетия, существенная разница в том, когда именно и как именно. Если быть конкретным, внутри государства Китай и за его пределами существовали различные модели применяемых финансовых систем и платежные средства, выпускаемые в оборот разного рода субъектами экономической деятельности со всем многообразием форм их государственного устройства, функционирующими именно таким образом, как я описал для вас. В границах Китая наиболее ходовой валютой, преодолевшей тысячелетие, был металл (в основном медь), а долговые циклы, подобные описанным мною в главе 2, возникали все по тем же причинам (т.е., займы создавали покупательскую способность, поэтому предоставление заемных средств обусловливало то, что граждане чувствовали себя более состоятельными, такие меры способствовали подъему экономики наряду с благосостоянием. При этом сумме долга разрешалось разрастаться до уровня, чтобы стать больше, чем объем денежных средств, необходимый для обслуживания самого долга, и количество денег в обороте росло гораздо быстрее, чем количество товаров и услуг, которые можно купить за данные средства взаиморасчета). Внутри этих больших долговых циклов были периоды стабильности, когда не отмечалось чрезмерного роста заемных средств, случались также периоды надувания пузыря, когда рост долга был непомерным относительно тех уровней, при которых сохраняется устойчивость. Наблюдались также периоды долгового кризиса, когда не хватало средств на обслуживание долга, наряду с периодами печатания денег, а их печатали в такие периоды для того, чтобы смягчить долговую нагрузку. Подобные меры являлись источником гиперинфляции. На международном уровне (а иногда и в масштабах страны) серебро было главной металлической валютой в обороте, хотя, иногда золото также использовалось при взаиморасчетах. Что касается перемен в экономической сфере, здесь система прошла путь от преимущественно сельскохозяйственной и феодальной сквозь многообразие воплощений промышленного производства, таких как Бронзовый и Железный Века, включительно с различными подходами к ведению торговли с чужестранцами/варварами (особо заслуживает внимание использование Шелкового Пути). Так зародился класс зажиточных торговцев, который в свою очередь формировал циклы больших разрывов по уровню благосостояния и циклы, когда у богатого сословия отнимались материальные блага. На разных этапах китайской истории иногда разрешалось вести предпринимательскую деятельность, которая по обыкновению была источником финансовой состоятельности и неравенства в доходах, что приводило к перераспределению материальных ценностей и бизнесов, а также прочих активов, изымаемых государственными структурами. Подобное также случалось в больших циклах. Например, существовало безмерное количество корректировок в методологиях, которые формировали и аннулировали для созидания материальных благ и для разделения богатства. В подтверждение тому, что Китай представлял собой образованное и трудолюбивое сообщество, в этой стране также нашлось место для рождения большого количества изобретений, которые продвигали экономику вперед. Такие открытия обязаны своим появлением все тому же исконному образу мышления, который был описан в ранних главах. В то время как большинство вещей оставались неизменными, в истории Китая нашлось место для некоторых финансовых и экономических тенденций, которые выделялись из ряда. Например, существовала одна устойчивая традиция использования в обороте медных монет, причем даже после того, как в Китае изобрели бумажные деньги в девятом веке нашей эры и вплоть до введения в оборот валюты юань в конце 19-го столетия.

Следующие графики передают некоторую информацию о том, как методы монетарной и кредитной политики Китая прошли сквозь циклы. Как я объяснял в главе 2, «Большие циклы финансовой, кредитной, долговой и экономической активности», существует три базовых типа финансовых систем, в которых 1) деньги имеют истинную ценность (подобно золотым, серебряным и медным монетам), я назвал это тип 1 финансовой системы, 2) деньги привязаны к активам, имеющим истинную ценность, таковыми являются бумажные деньги, которые можно обменивать на золото и серебро по фиксированной цене (тип 2 финансовой системы) и 3) деньги ни к чему не привязываются, такой подход назвали «фиатная денежная система» (основана на использовании необеспеченных золотом денег), (тип 3 финансовой системы). Как уже объяснялось, в силу исторических обстоятельств, три типа финансовой системы сменяли друг друга, если слабость любой из систем становилась недопустимой. Диаграмма ниже передает крайне упрощенную картину того, как эти системы денежного обращения чередовались на историческом пути Китая со времен Династии Тан.10 В действительности система денежного обращения была гораздо более запутанной, чем представленная на рисунке. Все потому, что разные части государства Китай зачастую имели в обращении разные денежные знаки, одновременно с монетами и слитками из других стран (напр., серебряные испанские доллары в конце 16-го столетия), которые менялись чаще, чем изменяется направление стрелок на графике. Однако, для обобщенного понимания этот график показательный, он призван показать полный набор финансовых систем, которые использовались в Китае. Эти системы работали по большей части точно так, как где-то еще в нашем мире. Наиболее важно, что при этом циклы с оборотом твердой валюты приводили к проблемам с исполнением долговых обязательств, долги являлись причиной отказа от конвертируемой валюты, что вело за собой гиперинфляцию, а она вынуждала снова возвращаться к твердой валюте.

График ниже демонстрирует показатель инфляции с оглядкой назад к 1750 году, инфляция отражает изменяющуюся ценность денег. Периоды с относительно стабильным показателем инфляции в самом начале являлись главным образом результатом использования Китаем металлов (серебро и медь) в качестве эквивалента денег. Вместо того, чтобы печатать официальную валюту, в обороте в качестве денежных средств применялся металл – из расчета его сырого веса (т.е., это был тип 1 финансовой системы). Когда потерпела крах династия Цин, провинции объявили независимость и стали выпускать в оборот собственные денежные знаки посредством своего серебра и меди, которые оценивались по весу металлической валюты (т.е., сохранился тип 1 финансовой системы). Таким образом, удерживалась ценность валюты, и вот почему, даже в течение такого жуткого периода, не наблюдался сколь-нибудь значительный уровень инфляции, измеряемой в металлических деньгах. С другой стороны, долг (т.е., обязательство по выпуску таких денег) вырос в 1920-х и 1930-х, что привело к классическому долговому циклу, в котором обязательство по выпуску денег значительно превышает потенциал достать такие деньги для выпуска. И так, это была проблема дефолта, которая привела к уже ставшему классическим отказу от металлического стандарта и признанию вне закона металлических монет, как и серебра в частной собственности. Как объяснялось ранее, валютные средства используются для
1) внутригосударственных сделок, контроль над которыми – это монополия государства, которое может действовать безнаказанно, будучи деспотичным и жульническим. И 2) это международные транзакции, для их проведения денежные средства должны иметь реальную ценность, иначе их не примут в качестве средства расчета. Как правило, лучшими считаются те денежные знаки, которые используются в сделках между государствами. Тестом для внутригосударственной валюты может служить ответ на вопрос – является ли денежная единица такой, что активно используется и торгуется на международном уровне по курсу, равному национальному. Когда имеет место ограничение на движение капитала, которое мешает свободному курсу одной из национальных валют на международном рынке, такая валюта в большей степени склонна к девальвации. Это также служит причиной того, почему одним из стандартов, необходимых валюте, чтобы стать резервной, является отсутствие ограничения на движение капитала в такой валюте. Поэтому, возьмите за основу – если вы видите, что на валюту наложены ограничения по движению капитала, особенно если имеет место проблема большого национального долга, избавляйтесь от такой валюты.

В Китае середины 1930-х годов существовало две валюты. Первая – это бумажные фиатные (не обеспеченные золотом) деньги, которые использовались внутри страны. Вторая – это золото и серебро, которые применялись для осуществления межнациональных платежей. Бумажная валюта, используемая в обороте страны, печаталась в изобилии и значительно девальвировала, даже тогда, когда правительство, которое ее выпустило, контролировало все меньше и меньше территорий, так как оно проиграло в гражданской войне. По этой причине в этот период мы наблюдали гиперинфляцию, изображенную на графике. Запомните как правило: избавляйтесь от официальных валют во времена долговых кризисов и войн, так как будет напечатано большое количество таких денег, чтобы финансировать выплату долга, что приведет денежные знаки к девальвации и к высокой инфляции или гиперинфляции. Как показано в графике ниже, после турбулентности Второй Мировой Войны и гражданского конфликта, в декабре 1948 года был выпущен первый юань в качестве официальной валюты, которая удерживалась в ограниченных поставках, чтобы покончить с гиперинфляцией. В 1955 году состоялась вторая эмиссия юаня, и в 1962 году в оборот выпускается третья партия. С 1955 по 1971 год обменный курс был фиксированным, на уровне 2,46 юаня к доллару США. С 1972 до конца 1970-х Китай проделал более качественную работу по ограничению эмиссии и кредитных займов. Вы можете заметить еще один раунд высокой инфляции с конца 1970-х до начала 1990-х. Она была вызвана мировой девальвацией денег по отношению к золоту в 1971 году, глобальным инфляционным давлением. Причинами также послужили отказ Китая от ценового контроля, от кредита на льготных условиях и недостаток надзора за тратой бюджетных средств в среде предприятий государственной собственности. В 1996 году был разрешен свободный обмен валюты для текущих банковских счетов, но не для счетов капитальных активов. С 1997 до 2005 год обменный курс к доллару сохранялся на уровне 8,3. В 2005 году с привязкой к доллару было покончено.

Графики ниже показывают стоимость китайской валюты в долларовом и в золотом эквиваленте за период с 1920 года, плюс инфляция и темп роста в течение этого времени. Историю обменных курсов до 1920 года пришлось бы разбивать на множество коротких отрезков, поэтому нам не стоит ссылаться к такой фрагментированной информации. Как вы можете наблюдать, на графике есть два периода, когда имело место обесценивание, один на этапе установления нового обменного курса в 1948 и серия девальвационных процессов с 1980 года до первой половины 1990-х годов, в большинстве случаев это происходило с прицелом на поддержку экспортеров и на управление текущим дефицитом платежного баланса, 11 что привело к слишком высокому показателю инфляции в течение этого периода. Как демонстрируется, рост был относительно быстрым и непоследовательным вплоть до 1978, далее он стал менее хаотичным и быстрым, начиная с 1978 года, и до недавнего краткосрочного снижения, обусловленного COVID-19.

В сущности, очень долгая и переменчивая история рынков и экономических политик предоставила Китаю, а особенно политическим деятелям, своего рода подсознательную и не подверженную влиянию времени точку зрения в отношении финансов, долга и экономических политик. Настолько же незыблемая позиция у китайцев и по поводу других исторических процессов. Тем не менее, это не абсолютная истина. Такое постоянство взгляда на вещи породило в большинстве китайцев устойчивое стремление сберегать свои средства и правильное понимание рисков, что является их врожденной «движущей силой», побуждающей хранить накопления в ликвидных активах (напр., денежные вклады), а также в реальных активах (напр., недвижимость и золото). Но в то же время, большинство китайских инвесторов обладают ограниченным опытом в своих отношениях с более рискованными активами, такими, как акции и рисковый долг, поэтому в данной сфере они могут быть неопытными, однако, учатся они очень быстро. Что касается понимания политическими деятелями того, как работают финансы, кредит, монетарная политика, фискальная политика и экономика, а так же, как реструктуризировать безнадежные долги, то здесь я открыл для себя превосходную концепцию Китая, на уровне высочайших мировых стандартов.

А теперь, давайте чуть пристальнее взглянем на историю Китая с 1800 г. и до наших дней.

С 1800 до наших дней

Чтобы привести вас к нашей современности, я хочу особенным образом рассмотреть период после 1800 года до возникновения Китайской Народной Республики в 1949 году, затем обратим свои более внимательные взоры на период правления Мао вплоть до 1976 , потом более тщательно рассмотрим эпоху, когда лидером был Дэн Сяопин (с 1978 по 1997) и его преемники до Си Цзиньпина (в 2012), а после этого у нас по плану период правления Си Цзиньпина и до настоящего времени. Дальше мы будем изучать взаимоотношения по линии США-Китай, уделив им больше внимания. Мы будем делать все это на протяжении 20 страниц.

Для начала, я хочу привлечь ваше внимание к восьми мерилам могущества, которые я вам показывал ранее на примере других стран и Китая с 1800 года. Это демонстрируется на графике ниже. Примечательно, что в отличие от циклов для Германской, Британской и Американской империй, которые мы рассмотрели раньше, и которые следовали от подъема империй к спаду или погружению в депрессию, те циклы, которые мы исследовали для Китая берут начало от периода заката к совсем недавнему восхождению. Хотя и в разном порядке, но, как вы видите, все те же силы стояли за процессами спада и подъема в Китае, которые стояли за ростом и падением других империй.

Снижение с 1800 и до 1949

Как сообщалось, низкий балл по всем этим восьми мерилам могущества, а именно – образование, инновации и технологии, конкурентоспособность, армия, торговля, объем производства, финансовый центр и статус резервной валюты – наблюдался в период до 1940-50-х годов. С тех пор большинство таких показателей мощи постепенно совершенствовалось 12, особенно значительные перемены произошли в экономической конкурентоспособности, образовании и армии. Процесс пошагового развития продолжался приблизительно до 1980, когда конкурентоспособность китайской экономики и торговли пошла резко в гору. С тех пор и вплоть до 2008 рост был очень устойчивым, при этом рост долга был на уровне экономического роста. Затем наступил финансовый кризис 2008 года, и Китай, как и весь остальной мир, использовал большую часть роста своего долга для стимулирования экономики так, что долги росли в соотношении с доходами. К власти пришел Си Цзиньпин, он улучшил управление государственным долгом, продолжил инновационные и технологические процессы, смелее расширял влияние на мировой арене и столкнулся с более серьезными конфликтами по линии США-Китай. Как показано в этом графике, Китай сейчас представляет собой сверхдержаву в торговле, в военной отрасли, инновациях и технологиях, и его относительная власть в данных сферах стремительно растет. В то время, как Китай является по-прежнему высоко конкурентоспособным по экономическим показателям на мировых рынках, процесс совершенствования в данной сфере деятельности демонстрирует тихий ход по своим показателям. Одновременно с этим, Китай все еще остается такой сверхдержавой, которая находится на отстающих позициях по своей резервной валюте и своему финансовому центру.

В то время, как данные индексы более-менее показательны, они отнюдь не точны, так как невозможно точно измерить каждый показатель могущества. Например, раз уж мы затронули влияние системы образования, стоит отметить, что одновременно с особенно быстрым темпом наших индексов, существующая образовательная система не в состоянии в полной мере подхватить относительные цифры положительной динамики в Китае. Все потому, что данная составляющая государственной мощи складывается из среднего уровня образования и общего уровня образования. Наилучшим образом это выражено в таблице ниже, которая показывает некоторые из важнейших статистических данных по данному индексу. Как показано, средний уровень образования в Китае значительно ниже, чем средний уровень образования в США, но общее количество граждан с высшим образованием в Китае существенно больше, чем в США. Например, общее количество выпускников колледжа, получивших специализацию в области химии, технологии, инжиниринга и математики в три раза больше, чем в США (смотрите таблицу ниже). В то же время, есть основания полагать, что средний уровень качества образования не так уж высок, в особенности на уровне колледжа. К примеру, есть только один китайский университет – это Университет Цинхуа, который оказался в списке топ-50 университетов мира под номером 36 в то время, как туда попали 29 американских университетов. 13 Такая картина, когда средний показатель чего-бы то ни было в Китае ниже среднего показателя того же самого в США, при том, что общее количество в Китае больше такового в США имеет место по той причине, что средний уровень развития в Китае ниже, в то время, как население Китая более, чем в четыре раза больше, населения США. Такое мнение пересекается с данными статистики. Например, в то время как США сильнее в отношении своих вооруженных сил по всему миру как единому целому, Китай, как оказалось, сильнее в военном отношении на Востоке и на территории южных китайских морей. Кроме того, существует много неизвестного относительно вооруженных сил обеих стран, так как информация засекречена. По этой причине и в силу ряда других причин такие показатели мощи государства можно назвать скорее более-менее показательными, чем точными.

Если говорить обобщенно, спад в период после 1800 г. случился в то время, когда а) последняя имперская династия Китая (Династия Цин) оказалась пресыщенной богатством и слабой, а в это время б) Британия и несколько других западных капиталистических стран становились сильнее, что привело к ситуации, когда британские капиталисты-колонисты и ряд других иностранных капиталистов-колонистов все больше брали на себя контроль над Китаем в экономическом отношении, а в это же время в) финансовая и кредитно-денежная системы потерпели крах под бременем долгов, которые не могли быть выплачены и случилась денежная эмиссия, которая привела к обвалу стоимости денег и к долгам, а в это время г) имело место массовое сопротивление внутри страны и гражданская война. 14 Этот суровый цикл спада, в котором все основные силы Китая находились в положении взаимодополняющего упадка, продолжавшегося от 1849 до 1949. Окончание Второй Мировой Войны в 1945 году привело к возвращению в Китай большинства заграничных территорий (за исключением Гонконга и Тайваня) и к гражданской войне, целью которой было определить как будут разделены богатство и власть, т.е., война между коммунистами и капиталистами на материковой части Китая. Этот 100-летний период спада, прозванного китайцами «Веком Унижений», был классическим примером исконного спада в Большом Цикле, имевшего место по причине существования ряда классических слабых сторон, ведущих к взаимно и само усиливающимся падениям, которые добавляются к общему спаду. Далее последовала классическая ситуация подъема в Большом Цикле, когда новый лидер берет контроль в свои руки, консолидирует власть и начинает созидать базовые структуры, перешедшие по наследству последующим поколениям, которые занимаются созиданием на основе свершений своих предшественников.

Если конкретнее по ситуации, то в 1800-м году британская ост-индская компания и другие торговцы хотели получать от Китая чай, шелк и фарфор, так как эти товары было чрезвычайно выгодно перепродавать на родине. Однако, у британцев не было ничего, что можно было использовать в качестве расчета и что могли бы пожелать китайцы. Поэтому британцам приходилось платить за такие товары серебром, которое в те времена выполняло роль мировой валюты. Британцы расплачивались из своих запасов, но исчерпали эти деньги, что привело к поставкам контрабандного опиума британцами в Китай из Индии, который они продавали за серебро, а серебро в свою очередь использовалось в качестве оплаты за китайские товары. Китайцы вели борьбу, чтобы остановить продажи опиума, так была развязана Первая опиумная война, в ходе которой, Британия, превосходящая Китай технологически, нанесла ему поражение в 1839 – 42. Британия принудила Китай к заключению соглашения, что дало Англии и другим мировым игрокам контроль за главными портами Китая (наиболее примечательны Шанхай, Кантон и Гон Конг), и в конечном счете все это привело к потере большой части северного Китая, перешедшей к России и Японии, а также потере того, что теперь называем Тайвань в пользу Японии. Правительство Цин получало займы у иностранцев для борьбы с внутренними мятежами и задолжало огромную сумму по репарациям в результате проигранных войн. Репарации, особенно те, что были наложены после Боксерского Восстания (восстание китайцев против чужестранцев в 1901) создали колоссальные долговые обязательства – 17000 тонн в серебряном эквиваленте, эта сумма была реструктуризирована как финансовая ответственность с сорокалетним сроком. Внешние силы получили возможность пользоваться доходами от таможенных пошлин в портах, которые они официально контролировали, в качестве гарантии долга. Правительство Цин, нуждающееся в финансовых ресурсах, столкнулось с многочисленными случаями мятежей в течение пары десятилетий после Опиумной войны и растратило свои запасы для финансирования борьбы с повстанцами. Такое стечение обстоятельств, когда 1) отсутствует сильное руководство, 2) нет устойчивых финансов, 3) есть внутренние мятежи, негативно влияющих на производительность и разорительных в плане денежных средств и человеческих жизней, 4) боевые действия с чужестранцами, с издержками в виде денег и жизней и 5) несколько разрушительных природных катаклизмов, которые довелось пережить – все это породило обоюдно и само усиливающийся спад, известный как «Век унижений».

Несложно заметить то, как данный период сыграл важную роль в формировании мировоззрения китайских лидеров – например, можно понять, почему Мао рассматривал капитализм как систему, в которой компании преследуют цель получения выгоды через империализм (т.е., с помощью контроля и эксплуатации стран, тот самый способ, который Британия и другие капиталистические державы применили к Китаю) по принципу, который приумножает блага для ненасытных богачей с одновременной эксплуатацией рабочих. В сущности, это и есть то самое, что происходило с Китаем в течение предыдущих 100 лет, и мир периода 1930-45 был ареной для одной из самых бескомпромиссных войн между «богатыми капиталистами» и «коммунистами из рабочего класса». Для меня было интересно понять, насколько видение капитализма лидером Мао отличалось от моего видения капитализма, так как его личный опыт на этот счет уж слишком не схож с моим, хотя, оба наших видения были верными. Причина тому состоит в том, что капитализм предоставил мне и большинству других известных мне людей, включая эмигрантов со всего мира, невероятные возможности, Америка была справедливой страной и территорией возможностей, где каждый мог учиться, делать пожертвования и получать вознаграждения, не будучи сдерживаемыми никакими барьерами. Я был из семьи с истоками из рабочего класса и всегда восхищался и ценил людей, которые тяжело трудятся. Тех, кто работает сплоченно ради продуктивности и мотивированных предпринимателей, внедряющих новшества и работающих с усердными работниками, чтобы превратить свои мечты в реальность, от чего получало пользу общество в целом. Эксперимент по моим попыткам рассмотреть что-либо (капитализм) своими глазами и глазами Мао послужило мне дополнительным напоминанием о том, насколько важно, чтобы неограниченная широта взглядов и содержательное расхождение в этих взглядах подчинялись правилам логики для того, чтобы познать истину. Желание познавать привело меня к изучению марксизма, совсем немного, так, чтобы я мог представить, как эта теория стала настолько значимой философской доктриной для Мао и других политиков. До того, как я познал эту теорию, я был склонен думать, что она как минимум неосуществима на практике, а как максимум является зловещей угрозой. Могу сказать, я был тогда невежественным в отношении того, что на самом деле говорил Маркс в своих трудах.

Входим в эпоху в марксизма-ленинизма

Желание рассмотреть теорию марксизма-ленинизма глазами Мао и других китайских лидеров, и осознание, что как капиталисту, интересующемуся вопросами экономики, мне нужно понять эту теорию лучше, побудило меня к более тщательному изучению этой теории, тем самым корректируя мою точку зрения о ней. Как было упомянуто, прежде, чем я изучил труды Маркса, я воспринимал марксизм как неадекватную систему распределения ресурсов, в которой эти ресурсы раздавались по принципу «от каждого по способностям, каждому по потребностям», однако, которой не удалось значительно продвинуться из-за недостатка стимулов, необходимых для того, чтобы быть системой инновационной и эффективной. Я действительно не понимал, что такое диалектический материализм, и я не осознавал, что Маркс – это гений, чьи мысли стоят того, чтобы лучше понять их. Это был процесс, движимый необходимостью узнать, что именно Мао и те, кто пришел к нему на смену, а особенно Си в наше время, нашли привлекательного в этой философии. Это и побудило меня «глубже копнуть» в писательские труды Маркса.

Важнейшая составляющая теории/системы Маркса посвящается тому, как происходят эволюционные процессы. Называется она диалектический материализм. Под термином «диалектический» имеется в виду то, как антагонисты сосуществуют друг с другом, рождая перемены, а «материализм» означает, что все имеет материальное (т.е., физическое) начало, взаимодействующее с другими вещами по законам механики. Маркс испытывал презрение к теориям, оторванным от реальности и не дающих начало достаточным изменениям. И так, я размышлял, как так получилось, что Маркс, будучи очень практичным человеком, считавшим, что философские труды могут оцениваться исключительно на основании того, удачные либо провальные доктрины извлекаются из них, распознал практически повсеместные и универсальные ошибки коммунизма, изменил свою концепцию и преобразовал принципы, по которым работает коммунизм, используя свой подход диалектического материализма.

Если в двух словах о диалектическом материализме, то можно сказать, что система Маркса для зарождения перемен – это рациональный подход отслеживания того, как происходят события и влияния на них путем наблюдения, воздействия на «несовместимость противоположностей», которая порождает «борьбу», а борьба, будучи урегулированной, порождает прогресс. Маркс был намерен применять такую теорию ко всему. Конфликт и борьба между классами, которая является материализацией конфликта между капитализмом и коммунизмом – это один из многих таких конфликтов.

На сегодняшний момент для меня все это звучит как аксиомы, а именно, 1) противоречия/противоположности порождают борьбу и получить такие конфликты, наблюдать за ними, пытаясь пробиться через них – это есть процесс продвижения вперед и 2) имеет место борьба между «классами», которая является материализацией конфликта между капитализмом и коммунизмом. Как вы припомните, я полагаю, что конфликты порождают борьбу и получить конфликты, пробиваться через них порождает прогресс, и я рассматриваю конфликты между классами (т.е., «имущими» и «неимущими») как один из наиболее мощных двигателей истории. Вы вспомните, что от процесса моего изучения истории я пришел к убеждению, что три наиболее влиятельные силы, которые стоят за подъемами и спадами империй являются 1) финансовый/долговой/и цикл рынка капитала, 2) цикл внутреннего благосостояния/потенциала/цикл политического раскола, и 3) внешняя сила(ы), бросающие вызов циклу существующей силы. В некоторой степени все три силы схожи между собой, хотя, я полагаю, что в общей сложности существует около 17 важных факторов. В любом случае я не думаю, что эти два главных пункта, касающиеся диалектического материализма по Марксу являются ложными.

Сказать ли словами Маркса или собственными, но в период 1930-45 эти силы находились в фазах спад/конфликт своих циклов, что привело к революциям и войнам по всему миру, и что втянуло два основных идеологических подхода – капитализм и коммунизм – в конфликт, который сформировал панораму 20-го столетия. Силами, которые имел в виду Маркс, были эти две важные составляющие, воздействующие на Китай на протяжении целой жизни Мао. Как случается всегда, эти силы шли своим направлением, и начался новый внутренний и мировой порядок. Если говорить конкретнее, внешняя война закончилась в 1945, что привело тогда к созданию нового мирового порядка, а иностранные силы влияния оставили большую часть материкового Китая. Затем Китай получил свою внутреннюю войну, вспыхнувшую между приверженцами коммунизма и капитализма, закончившуюся в 1949 году и повлекшую за собой новый внутренний порядок, который представлял собой коммунистический уклад жизни под руководством Мао. Поставьте себя на место Мао в течение периода 1900-49 гг. и представьте его читающим написанное Марксом и обдумывающим свои действия в том историческом отрезке, а также после 1949 года. Это делает логичной причину, по которой Мао был марксистом и развивал собственную версию принципов марксизма и отвергал устоявшийся конфуцианский подход к существованию в гармонии.

Если более обобщенно говорить об идеологической предрасположенности китайцев и политиков Китая, то конфуцианство, и марксизм, и некоторые жесткие постулаты Легизма — все являются частью «союза философий». Заметьте, что все они подчеркивают важность знания каждым гражданином своей роли и места в иерархической системе, играя эту роль предназначенным способом, так что такое «бытие» является глубоко укоренившимся. Демократия, как мы знаем, не «пустила» корней в Китае. С другой стороны, капитализм в Китае существует (как и недовольство им), и в настоящее время он набирает рост, хотя он растет словно племенной бык, которого правительство держит под своим контролем.

Я начну с того, что кратко сформулирую процессы, происходившие между 1949 годом и сегодняшним временем, а затем углубимся в каждый из разных этапов, которые охватили Китай с тех пор и по настоящий момент. 15

Подъем с 1949 по наше время

Хотя и с некоторой долей чрезмерности упрощения, мы можем думать об эволюционных процессах Китая с 1949 до сего дня как о тех, что разыгрывались в трех этапах, начиная с 1) этапа Мао с 1949 по 1976, с переходом к 2) этапу Дэна и его преемников с 1978 до 2013, когда к власти пришел Си Цзиньпин, что вело далее к 3 ) этапу Си Цзиньпина с 2013 до сегодняшних дней. Каждый этап продвигал Китай по ходу многолетнего архетипа развития, так что на очередном этапе реализовывались достижения, и каждый последующий этап выстраивал свой порядок на основе достигнутых свершений. Если вкратце, то каждый из таких этапов проявлял себя на основании данного архетипа следующим образом:

  • С 1949 по 1976 лидер Мао (вместе с рядом своих министров, особенно важно отметить Чжоу Эньлая) сделали следующее а) консолидировали власть, б) возвели фундамент для институций, системы управления и инфраструктуры Китая, а также в) руководили Китаем как коммунистической империей вплоть до смерти Мао в 1976 году. В течение этого периода он управлял Китаем как государством, защищавшим интересы рабочих, и противопоставлял себя капиталистическому классу. Мао держал Китай в изоляции от остального мира, он следовал строжайшим правилам коммунистической системы, в которой имели место государственная собственность и плотный бюрократический государственный контроль над всем без исключения. Сразу же после смерти Мао и Чжоу Эньлая в 1976-78 велась борьба за власть между силовиками (а именно, Бандой Четырех) и реформистами. Победителем вышел Дэн Сяопин, что привело ко второму этапу.
  • Дэн (вместе с рядом своих министров) выполнял функцию управления Китаем напрямую или через посредников вплоть до своей смерти в 1997. В течение данного этапа Китай двигался к модели более коллегиального управления, стал доступным для внешнего мира, внедрял и развивал капиталистические практики и стал гораздо сильнее в финансовом отношении и более могущественным в отношении других аспектов, что не выглядело угрожающе для США и других государств. На протяжении большей части срока исполнения Дэном своих полномочий главным врагом Китая была Россия, поэтому он рассматривал построение взаимовыгодных отношений с Соединенными Штатами как геополитически полезную стратегию. В экономическом плане отношения стран были взаимодополняющими, так как США покупали товары у Китая по привлекательной цене, а китайцы одалживали американцам деньги, возвращая им обратно большое количество заработанных средств на осуществление таких закупок. В результате США обрели долговые обязательства деноминированные в доллар США перед Китаем, а китайцы получили активы, деноминированные в долларах, которые американцы обязались выплатить Китаю. После смерти Дэна его преемники Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао (и те, кто вместе с ними руководили Китаем) продолжили движение тем же курсом, и таким образом Китай продолжил без всяких потрясений богатеть и укреплять свою мощь, выбрав в корне рациональный путь, не неся видимой угрозы для США. В 2008 году мировой финансовый кризис привел к росту напряженности в отношении благосостояния США и других развитых странах, растущему недовольству по поводу потери рабочих мест, которые уходили в Китай, а также усиленному росту финансирования за счет заемных средств во всех странах, включая Китай. Так случилось, и развитие Китая теперь оказалось более угрожающим, началось оно с перемен в отношениях.
  • Си Цзиньпин пришел к власти в 2013, получив бразды правления более богатым и могущественным Китаем, который становился чрезмерно закредитованным (при этом его долг являлся внутренним долгом), а также находящимся в состоянии нарастающего конфликта с США. Си ускорил внедрение экономических реформ, взял на себя трудную задачу, поставив цель подавить рост долговых обязательств, одновременно реформируя ускоренными темпами экономику. Си поддержал создание передовых технологий и выход на мировой уровень. Он также занял позицию политика, действующего на упреждение в уменьшении пробелов в финансовом положении и образовательной системе, а также в защите окружающей среды и консолидации политического контроля. В то время, как росла мощь Китая и смелость намерений Си становилась более очевидной (напр., инициатива «Один пояс – один путь» и план на 2025 год «Сделано в Китае»), в особенности после того, как Дональд Трамп (популист националистического толка, который был избран во многом благодаря тому, что внушил симпатию людям, страдающим от потери рабочих мест) был избран президентом, конфликт США с Китаем расцвел по аналогии с расцветом противостояния Японии и Германии в 1930, бросившего вызов существующим тогда державам.

Давайте взглянем на это все более внимательно.

Этап 1, с 1949 по 1976: Этап возведения фундамента лидером Мао

Мао и коммунисты одержали победу в гражданской войне и основали Китайскую Народную Республику в 1949, осуществив быструю консолидацию власти. В 1949 Мао являлся философом-революционером, который вел классовую войну рабочих против капиталистов, выиграл в революционной борьбе и занял пост, будучи де-факто императором Китая (титулованный как «президент и председатель Центрального Военного Совета»), а Чжоу Эньлай стал его премьер-министром ( титулованный как «премьер»), устремившись к всеохватывающей миссии по руководству страной от имени пролетариата. Чтобы выполнить эту задачу, он обратился к марксизму-ленинизму и отошел от конфуцианства. Он также действовал с практической позиции в создании правительственного органа, который берет на себя основные виды обслуживания. Новое правительство в краткие сроки провело реставрацию средств транспортировки и коммуникаций, национализировало банковскую систему, которую поставили под контроль центрального банка, Народного Банка Китая. Исходя из необходимости снижения показателя инфляции, новый центральный банк жестко ограничил кредитование и стабилизировал стоимость национальной валюты. Правительство провело национализацию большинства частных предприятий и выполнило перераспределение земель сельскохозяйственного назначения от крупных землевладельцев к гражданам, занимающимся возделыванием земельных угодий (фермеры). Банк также основал «государственные учреждения» для «образования, науки, технологий и общественной гигиены». Не имело значения, трудится ли отдельный индивидуум или нет, каждый получал базовые выплаты. Не существовало оплаты труда на основе заслуг. Та защита, которую предоставляли каждому эти гарантированные доходы и компенсации, получила обобщенное название «железная чаша риса». Такого рода перемены создали стабильную экономику, но недостаточную мотивацию, выходящую за рамки приверженности к своей миссии со стороны мотивированных рабочих. Но Мао твердо стоял на пути к достижению его первой цели по освобождению материковой части Китая от иностранцев, перераспределения материальных благ и власти в пользу пролетариата, находящегося под его лидерством. Он также стремился к учреждению базовых институций для управления страной. Другими словами, в первую очередь он сосредоточился на построении нового внутреннего порядка.

В то время, как Китай выбрал изоляционистский путь под управлением Мао, прошло немного времени, когда новое правительство оказалось втянутым в войну. Как объясняется в последней главе, в 1945 новый мировой порядок разделил планету на два основных идеологических лагеря – демократический капитализм во главе с Соединенными Штатами и автократический коммунизм под предводительством Советского Союза – плюс третья группа стран, не примкнувших ни к одной из сторон. Многие из этих нейтральных стран все еще были колонизированы, в большинстве случаев Британской Империей. Китай явным образом состоял в автократическом коммунистическом лагере, возглавляемым Советами, следуя идеям марксизма-ленинизма с небольшими вкраплениям строгого Легизма в «союз философий» и противопоставляя себя конфуцианству. В 1950, вскоре после того, как Мао вышел победителем из революционной борьбы и основал КНР в 1949, он и Советы подписали «Договор о дружбе, союзе и взаимопомощи», нацеленный на сотрудничество и оказание друг другу военной помощи.

Как упоминается в главе 4, в конце Второй Мировой войны была разделена Корея, при этом Россия получила контроль над севером, а американцы – над югом, разделение произошло вдоль 38-й параллели. В июне 1950, руководствуясь наставлениями Сталина/россиян, Северная Корея вторглась в Корею Южную. Первоначально китайцы не были вовлечены в боевые действия, так как они были поглощены собственными проблемами и не хотели оказаться втянутыми в войну. Соединенные Штаты, совместно с ООН ответили на вторжение, бросив свои вооруженные силы на ведение боевых действий и затем перенесла театр сражений в Северную Корею, прямо на китайскую границу. Китайцы посчитали это угрозой, особенно с учетом заявлений американского генерала Дугласа МакАртура о его намерениях атаковать Китай. Китай не мог допустить присутствия Соединенных Штатов на своей границе или территории, поэтому Китаю пришлось вступить в войну. Китай, подобно большинству стран, особенно остро воспринимал присутствие врагов на своих границах. Несмотря на то, что Советы и Китай заключили пакт о взаимопомощи, Сталин не желал ввязываться в войну с Соединенными Штатами и поэтому не предоставил Китаю венную поддержку, на которую Китай рассчитывал. Хотя Китай был слабо подготовлен к войне по сравнению с Америкой с ее превосходящей мощью, с уже имеющимся у нее в то время ядерным оружием, которого не было у Поднебесной, Китай все же вступил в войну и отодвинул войска США и ООН назад к ранее установленной границе. Это было первое серьезное испытание для Китая с его лидером Мао, которое рассматривается китайцами как великая победа. Учитывая историю Китая, связанную с чужестранцами, лидер Мао и Китай в его лице стремились к максимальной изоляции в рамках суверенных границ, и Китаю удалось сделать это.

Если говорить об экономике, то со времен основания лидером Мао КНР в 1949 до смерти Мао в 1976 она демонстрировала хороший рост, регулярно прибавляя порядка 6% среднегодового показателя, при этом среднегодовая ставка инфляции составляла всего около 1-2%. К тому же Китай завладел золотовалютными резервами на сумму около 4 миллиарда долларом, так что страна демонстрировала сдержанное улучшение, но оставалась бедной. Все происходило с большой долей неустойчивости общего положения. Более подробно об этом:

  • Между 1948 и 1952 новое правительство консолидировало власть и устранило оппозицию. Такие действия включали «выметание» элит, таких как крупные собственники сельскохозяйственных земель, нередки были случаи их физического уничтожения. Дэн Сяопин руководил этим движением на юго-западе и заслужил похвалу со стороны Мао за то, что хорошо делал свою работу.
  • Для консолидации власти в течение большей части периода 1950-х годов Мао выполнял комплекс мероприятий по выявлению капиталистов (комплекс назван «анти-консерваторская кампания) и либо запрещал их деятельность, лишал свободы или устранял физически.
  • Между 1952 и 1957 с помощью СССР промышленное производство показало рост на 19% в год, национальный доход вырастал на 9% в год, а сельскохозяйственное производство росло на 4% в год. Китайское правительство строило промышленные объекты и импортировало большое количество оборудования из Советского Союза. Правительство также реформировало сельское хозяйство, создавая кооперативы, чтобы достичь эффективности за счет роста производства с помощью объединения фермеров, которые работали вместе. Это были высоко продуктивные годы. Тем не менее, в течение этого периода после смерти Сталина в 1953 году к власти пришел Никита Хрущев, который критиковал Сталина и его политические методы управления. Хрущев также отдалил от себя Мао, что привело к открытой критике друг друга этими китайским и советским лидерами. Все это повлекло за собой период, ознаменовавшийся снижением поддержки со стороны Советского Союза.
  • Примерно в 1960 году Советский Союз сместился с позиции союзника на позицию врага, и аннулировал все мероприятия по экономической помощи.
  • С 1958 по 1962 вследствие засухи, неэффективного управления экономикой по принципу подчиненности сверху вниз в попытке стать промышленной державой (политика развития, названная «большой скачок»), а также снижения поддержки со стороны Советского Союза, экономические показатели сократились на 25% и согласно оценкам 16-40 миллионов населения умерли от голода. Объем промышленного производства упал на 34%, а в 1962 году был зафиксирован спад еще на 12%. 16 Все стороны соглашаются с тем, что это был ужасный период, хотя существуют некоторые разногласия по поводу того, какая часть вины в этом ужасе лежит на неэффективном управлении Мао и какую роль в данной ситуации сыграли другие причины.
  • Экономика восстанавливалась и шла к новым высотам с 1963 по 1966. Затем наступило время Культурной Революции.

Как это является классикой во всех циклах, появились внутренние политические вызовы для руководящей роли Мао и его идеологии. Эти внутренние политические битвы по традиции были чрезвычайно жестокими и рискованными для верховного правителя. Как упоминалось ранее, мне говорил один достопочтенный китайский ученый, что 37% императоров завершили свои дни прямо на рабочем месте и по неестественным причинам, а примерно на половине таких смертей лежит вина близкого окружения императоров.

В 1964 в результате государственного переворота в России был свергнут Хрущев, а политические и идеологические противостояния занимали ум лидера Мао (как и всех остальных). Преклонение Мао перед Легизмом и марксизмом сделало его бескомпромиссным борцом за власть и за интересы пролетариата, поэтому, чтобы справиться с угрозой для его власти, Мао взлелеял идею политической революции для «очистки классовых рядов», названную Культурной Революцией. Она преследовала цель изгнания политических и идеологических оппонентов и усиления роли «Идей Мао Цзэдуна». Революционные события продолжались с 1966 по 1976, но наиболее ожесточенным был период примерно между 1966 и 1969. Мао победил политическую/идеологическую битву, изгнав своего соперника Линь Бяо, который был обвинен в попытке совершения переворота против Мао; переворот провалился, Линь погиб в авиакатастрофе, а «Идеи Мао Цзэдуна» вписали в конституцию. Культурная революция подорвала систему образования и стоила миллионы жизней и сломанных судеб. 17 Сложившиеся условия и дальше разрушали образовательную систему и замедляли прогрессивные процессы в китайской экономике, особенно во второй половине 1960-х. В начале 1970-х ситуация начала стабилизироваться под оперативным руководством премьера Чжоу Эньлая, и экономика показывала рост около 6% в год. В 1969 году имела место пограничная война между Китаем и Советским Союзом, которая унесла с собой батальон китайских военных. В течение этого периода также имела место политическая борьба между «бандой четырех» бескомпромиссных приверженцев Мао и умеренными, которые предпочитали реформы (наиболее значимые фигуры — Чжоу Эньлая и Дэн Сяопин).

В 1971 культурная революция вызвала большой шторм, а здоровье Мао продолжало ухудшаться. Это способствовало усилению роли Чжоу Эньлая как закулисного руководителя, что привело к избранию его в 1973 «заместителем председателя Коммунистической Партии», возведя его на позиции предполагаемого преемника Мао. Также в 1971 Китай подвергся угрозе со стороны Советского Союза, который в военном отношении был гораздо мощнее и имел общую границу с Китаем протяженностью 2500 миль, что влекло за собой угрозы нарушения границ. В 1975 после того, как США вывели войска из Вьетнама, который имеет общую с южным Китаем границу протяженностью 900 миль, Россия основала альянс с Вьетнамом и ввела туда войска и вооружение. У Мао был геополитический принцип — определить главного врага, затем подавить вражеских союзников и далее нужно было лишь переманить их от своего врага. Мао определил главным врагом Китая Советский Союз и учел тот факт, что Советы находились в состоянии войны с США, которая еще не перешла в горячую фазу, а была «холодной войной». Это побудило его к совершению стратегического шага по сближению с США. Генри Киссинджер цитировал слова китайских официальных лиц : «Последнее, что хотели бы видеть империалисты США – это победа советских ревизионистов в китайско-советской войне, так как это привело бы [дало бы возможность Советам] к построению империи, более могущественной, чем американская в отношении ресурсов и рабочей силы». 18

Я также знаю, что Чжоу Эньлай, реформист, хотел выстроить стратегические взаимоотношения с Соединенными Штатами на десятилетия, так как мой близкий друг из Китая, Цзи Чаочжоу, который служил переводчиком Чжоу Эньлая в течение 17 лет и присутствовал в качестве переводчика на первых переговорах Киссинджера и Чжоу Эньлая, говорил мне, что это соответствовало действительности. 19 Китай хотел открыть новую эру отношений с Соединенными Штатами для нейтрализации угрозы со стороны России и в надежде, что геополитические и экономические позиции Поднебесной улучшатся. Ведь в 1971 стал особенно очевиден тот факт, что построение взаимоотношений в общих интересах Китая и США, при этом обе страны сделали примирительные попытки наладить сотрудничество. В июле 1971 Генри Киссинджер и затем в 1972 Ричард Никсон отправились в Китай, чтобы дать начало активному взаимодействию, а уже в октябре 1971 ООН признала правительство коммунистического Китая под руководством Мао и предоставило Китаю место в Совете Безопасности. Во время визита Никсона в Китай в феврале 1972, Никсон и Чжоу Эньлая подписали соглашение («Шанхайское коммюнике»), в котором США заявляют, что «государством США признается, что все китайские граждане по обе стороны Тайваньского пролива отстаивают позицию, что существует единое государство Китай, и что Тайвань является частью Китая. Правительство Соединенных штатов не подвергает сомнению данную позицию. Американские власти подтверждают свою заинтересованность в мирном урегулировании тайваньского вопроса китайской стороной. С учетом такой точки зрения, американская сторона подтверждает также свою конечную цель по выводу всех вооруженных сил США из Тайваня. При этом, США будет постепенно уменьшать военный контингент и количество военных баз на Тайване по мере того, как будет ослабевать напряженность в данном регионе». В отношения по линии США-Китай вопрос реинтеграции Тайваня выделяется из общего ряда как наиболее острая проблема , которая поднималась неоднократно, при этом Китаю вновь и вновь давали обещания о реинтеграции, а затем эти обещания благополучно забирали назад.

После таких шагов по сближению между государствами и установлению политики умиротворения, завязались отношения США и Китая, был дан старт торговле и другим операциям по взаимообмену.

Году 1976 суждено было стать переломным, так как это был год смерти Чжоу Эньлай (январь 1976), год, когда не стало Мао Мао Цзе Дуна (в сентябре 1976), а Китай столкнулся со своей первой сменой поколений.

С 1976 по 1978 шла борьба за власть между «бандой четырех» (радикальные консерваторы, которые лелеяли мечту о культурной революции) и реформистами (которые хотели осуществить модернизацию экономики и открытию Китая для внешнего мира, являясь противниками культурной революции). Дэн и реформисты выиграли битву, и как следствие, Дэн Сяопин становится верховным правителем в 1978. Политическая борьба не прекращалась, теперь предметом схватки стало решение вопроса как управлять и у кого какая власть в руках. Политические баталии становятся наиболее ожесточенным тогда, когда процесс передачи власти не является безупречным и с которым не считаются все ключевые игроки, обладающие властными полномочиями. На арене этих политических схваток всегда найдутся разного рода группировки, которые, кроме того, что ведут борьбу с оппонентами, еще и способны пойти на компромисс, чтобы принимать решения по управлению страной. Для системы управления какой-либо организационной единицей (напр., семьей, предприятием, империей, династией) такие группировки должны поставить вопрос выживания данной организационной единицы и ее благосостояние выше всего остального, и уж точно выше мнения и властных амбиций отдельного индивидуума. Просто необходимо идти на компромиссы ради достижения устойчивого развития. Так оно и происходило в те времена в Китае. Существовали группы лидеров коммунистической революции, которые сильно беспокоились о продолжении существования новой династии (т.е., об устойчивости Коммунистической партии) и занимали общественное положение, позволяющее им принимать решение о том, как следует управлять такой династией. На этапе между смертью Мао и получением Дэном первой руководящей роли, в среде влиятельных политиков был достигнут консенсус. Он заключался во временной передачи роли лидера другому руководителю высшего звена (Хуа Гофэ́н), который являлся классическим компромиссным выбором. Компромисс заключался в том, что ему не доставало сил агрессивно действовать против большинства соратников и удерживать лидирующие позиции. Более радикальной группе «банды четырех», которой руководила жена Мао, не хватало навыков, не хватало широкой поддержки, а с уходом Мао им не доставало опоры в лице лидера, поэтому они были быстро обезврежены. Дэн, будучи очень опытным политиком, посвятившим себя делу китайской коммунистической революции с ее самых ранних дней и глубоко уважаемым человеком, был очевидным выбором на пост топ-чиновника (т.е., премьера) ил конкурента для Хуа. Со временем наметилась широкая поддержка среди авторитетных приверженцев партии, особенно реформистов, необходимая Дэну, чтобы стать первым лидером среди равных, что привело к поэтапному обретению им доминирующего влияния.

В то же самое время возрастающие угрозы со стороны вьетнамских и советских активистов дали о себе знать. В 1978 Вьетнам и Советский Союз подписали соглашение по расширению своего военного сотрудничества, что привело к наращиванию военного присутствия России во Вьетнаме. Вьетнамское правительство устроило облаву на этнических китайцев, огромное их количество поместили в лагеря для интернированных. Это как закон когда имеет место слабая и разделенная правящая верхушка, в особенности на этапе передачи властных полномочий, враги рассматривают такую ситуацию, как время уязвимости для государства, в течение которого есть повышенная вероятность, что враги предпримут определенного рода атаку . Были все опасения, что так случится и в ситуации с продолжающимся этапом передачи власти в Китае и с действиями Вьетнама и Советов, которые воспринимались как несущие угрозу.

Этап 2, с 1978 по 2013: Этап, когда Дэн и его преемники набирают силу посредством экономических реформ и открытости для мира, не создавая угрозы другим странам

Дэн Сяопин стал верховным правителем Китая в 1978 в возрасте 74 лет, имея богатый опыт за плечами. Он был «реформатором», так что с 1978 и до самой его смерти в 1997 наиболее важные политики Дэна Сяопина можно было передать в одном словосочетании: «реформа» и «открытость». Реформа подразумевала «рыночные реформы», что значит использование рынка как инструмента для распределения ресурсов, а также как помощь в мотивации населения. Термин «открытость» подразумевает взаимодействие с внешним миром для того, чтобы учиться, развиваться и заниматься торговлей. Это побудило Коммунистическую Партию Китая начать процесс по включению капитализма в свой «философский союз» и осуществлению мер по открытию Китая для внешнего мира. Дэн знал, что эти два связанные направления – «реформа» и «открытость» — сделают Китай сильнее в финансовом отношении, если им не будут препятствовать гораздо более могущественные внешние силы в своем желании помешать развитию слабого Китая, который достался Дэну от предшественников. Таким образом, ключевым было упорно двигаться по этим двум направлениям таким образом, который представляется выгодным и не угрожать благосостоянию тех самых внешних сил, наиболее важно – не угрожать Соединенным Штатам. В 1979 Дэн установил с США дипломатические отношения в полном объеме, что согласовывалось с его стратегией открыть Китай миру и провести реформы. Одновременно с этим, Китай был чрезвычайно бедным государством – с доходом на душу населения менее, чем 200 долларов в год. Поэтому Китаю важно было совершенствоваться и не представлять собой угрозу для развитых стран, особенно для США.

На раннем этапе своего правления, в феврале 1979, Дэн вторгся во Вьетнам, совершив вооруженное нападение, которое было схоже с вмешательством Мао в Корейскую войну в начале своей деятельности на высшем государственном посту. Причиной тому было стремление справиться с растущей угрозой на китайской границе и четко продемонстрировать готовность Китая бороться и защищать себя. После одного месяца вооруженных действий Китай вывел войска, заявив, что он дал понять врагу свою позицию.

Уже в начале правления Дэн установил 70-ти летний план, нацеленный на то, чтобы а) удвоить доходы и обеспечить население достаточным количеством еды и предметов одежды к окончанию 1980-х гг., б) в четыре раза увеличить ВВП на душу населения к концу 20-го столетия (что было достигнуто в 1995, опередив программу на пять лет), а также с) увеличить ВВП на душу населения до среднего уровня ВВП развитых стран к 2050 (к 100 летнему юбилею КНР). Фундаментально поддержать эту цель был призван план кардинального улучшения китайской образовательной системы.  20  Дэн хотел, чтобы у Китая была социалистическая рыночная экономика, именуемая как «социализм с китайской спецификой», достичь которой можно путем принятия всех фактов в «поисках истины, исходя из фактов». Он осуществил этот радикальный сдвиг, не прибегая к критике Мао и теории марксизма-ленинизма, которая, как полагал Мао подразумевала совместное процветание. Вместо того чтобы рассматривать коммунизм и капитализм как две стороны конфликта, мне говорили, что эти две, явно противоположные идеологии, подвергались изучению сквозь призму диалектического материализма Маркса – т.е., предполагая, что конфликтующие противоположности естественным образом сочетаются друг с другом и что конфликты между сторонами, как и попытки уладить эти конфликты ведут к закономерному разрешению таких конфликтов, что порождает прогресс по ходу долгого развития архетипа. Мне говорили, что он рассматривал это сосуществование коммунизма и капитализма как необходимый этап, который следует согласно прообразу развития навстречу идеальному коммунистическому государству. А еще, преемственность и легитимный статус философии правительства были очень важны в то время, как оно проводит политику широких реформаторских преобразований с целью сделать Китай богаче и сильнее. Таким образом сосуществование коммунизма и капитализма было правильной тактикой Китая.

Дэн также реформировал государственный механизм принятия решений. Более конкретно – он переместил процесс принятия государственных решений с его структурой, где доминировало мнение единственного лидера (в предыдущий период это был Мао), к такому порядку, где решения принимались Постоянным Комитетом Политбюро с помощью большинства голосов, если невозможно было достичь консенсуса. Он также изменил систему избрания постоянных членов политбюро с той, где высший руководитель лично назначает членов, на такой уклад, в котором участники выбираются в ходе консультаций и переговоров с опытными и заслуженными деятелями партии, в основном привлекая кандидатов из среды наиболее квалифицированных государственных служащих. Для того, чтобы сделать свою философию государственной доктриной и регламентировать процедуру ее имплементации правительством, Дэн сформировал новую версию китайской конституции, которая была принята в 1982. Эта новая конституция также способствовала массе преобразований, нацеленных на продвижение экономических реформ и политики открытых дверей, что было стремлением Дэна. В положениях конституции были закреплены изменения в управлении государством, такие, как срок полномочий для главы государства, состоящий из двух пятилетних сроков (10 лет) и ограничение власти одного лидера, сделав задачу по принятию решений более коллективной. Новая конституция также предусматривала большую свободу выбора, подобно свободе вероисповедания, свободе мнений, свободе слова и свободе прессы.  Такие реформы позже привели к первой организованной передаче власти, основанной на правилах. Бразды правления передавались от Дэна к другим деятелям в Постоянном Комитете Политбюро нового поколения, которое сначала находилось под руководством Цзян Цзэминя, затем Ху Цзиньтао, причем такие этапы передачи полномочий происходили с соблюдением предписанного законом 10-ти летнего срока. Каждый последующий состав государственного аппарата следовал все тем же базовым путем Дэна, ведущего к построению богатого и более могущественного Китая, преобразовывая его экономику в более ориентированную на рынок/капиталистическую и наращивая торговые отношения с другими странами, получая знания у иностранных партнеров, причем так, чтобы те, кто проживают по ту сторону границы, чувствовали себя скорее радостно взволнованными, чем находящимися под угрозой потери своих личных и торговых связей с Китаем.

Воссоединение Китая путем возвращения территорий, которые были отняты у него в период «Века унижений» также являлось важной долгосрочной целью. Прогресс в этом направлении был достигнут Дэном тогда, когда после долгих торгов с Британией было принято решение, что Гонконг вернется в суверенную собственность Китая в 1997 в соответствии с его принципом «одна страна, одна система. Тогда как в 1986 Китай достиг договоренности с Португалией по поводу признания возвращения Макао под китайский суверенитет в 1999.

В 1984 у меня были определенного рода прямые связи с Китаем.  С тех самых пор, мое непосредственное прикосновение к происходящему в этой стране, в совокупности с теми фактами, что мне довелось узнать, повлияло на мою точку зрения. Вследствие того, что эти взаимодействия имели столь большую ценность в содействии приобретения мной нового мировоззрения, а также учитывая, что они помогли бы вам понять мою точку зрения, я буду ссылаться на историю этих контактов, когда они будут иметь непосредственное отношение к нашему разговору. В то же время, по той причине, что я не хочу показаться бестактным, я не буду передавать информацию, которую, как я полагаю, люди, поделившиеся со мной, не хотели бы предавать огласке, а также я буду избегать упоминания имен людей, ныне живущих.

В 1984 я впервые посетил Китай по приглашению  Китайской Международной Трастовой и Инвестиционной Корпораци и (CITIC) , единственной «компании открытого окна» (что означало единственная компания, которой позволено свободно вести дела с внешним миром). Меня пригласили, чтобы я объяснил принцип работы мировых финансовых рынков. Компания была основана в продолжение политики «реформ и открытости» Дэна и функционировала под руководством китайского капиталиста старой закалки, Жунана Ижэня, который принял решение оставаться в Китае даже после национализации его семейного бизнеса. Корпорация Трастовых Инвестиций была создана для того, чтобы научиться вести финансовые дела с внешним миром и капитализмом, а также проводить первые эксперименты в этом направлении.

В те времена Китай был бедной и отсталой страной. Тем не менее, мне сразу же стало понятно, что его народ – проницательный и цивилизованный.  В данном отношении Китай не был похож на большинство других слаборазвитых стран, которые я изучил, так как  отсталость Китая объяснялась лишь тем, что народ просто не знал, какие возможности могут предоставляться ему за пределами страны или же не имел доступ к таким возможностям.  Еще одной причиной был тот факт, что они жили и работали в системе, где не было места мотивации для тех, кто ей служит. Например, я преподнес несколько стодолларовых калькуляторов в качестве подарков людям, включая и тех, что занимали высокие посты. Они сочли калькуляторы устройствами со сверхъестественным происхождением. В то же время, население Китая не имело возможности выбирать себе карьеру или рабочие места, не получало финансовых стимулов за хорошо выполненную работу, не существовало для граждан собственности на имущество, такого, как частный дом, как и не имели место контакты с тем, что мог предложить им мир в плане лучших практик и товаров.

По причине того очевидного факта, что закрытая дверь являлась барьером, разделяющим два разных уровня экономического развития, присущих Китаю и развитому миру, мне было совершенно ясно, что снятие такого барьера – это всего лишь начало процесса, в котором мир естественным образом выравнивает ступени экономического развития, подобно тому, как свободный водный поток в природе стремится равномерно заполнить горизонт. Не сложно было отчетливо представить себе, что все течет и изменяется. Я помню, как находясь на десятом этаже «Шоколадного здания» корпорации CITIC и читая лекцию, я указал на окно в сторону двухъярусных строений, называемых  хутун  (бедные кварталы) и сказал моей аудитории, что не пройдет много времени, как эти здания уйдут в прошлое, а на их месте появятся небоскребы. Они не поверили мне и возразили: «Вы не знаете Китая». Тогда я парировал, что они сами не осознают ту силу экономических факторов, которые не заставят себя ждать, если страна откроется внешнему миру. Такая открытость была важнейшей движущей силой, стоявшей за высокой скоростью процесса развития, наблюдаемой нами в течение последних 40 лет. В то время, как открытость натуральным образом создала великолепную возможность, прогресс, по большей части— это заслуга самих китайцев, их производительность превзошла все ожидания. Им удалось осуществить задуманное и претворить в жизнь реформы Дэн,а при этом они опирались на уникальные китайские культурные традиции. Такие реформы освободили китайцев на пути достижения исключительных результатов в соответствии с задачами, изложенными в плане Дэна. Глобализация как тенденция и мир как объект глобализации с их желанием включить Китай в общую систему также во многом способствовали успеху. Цель, облеченная в емкое выражение, которое я в то время я слышал многократно, звучала, как «разбить железную чашу риса». Ее суть заключалась в отказе от обеспечения гарантированным трудоустройством, не поощряющим получение полезных навыков, как и от получения базовых выплат, и замене такой стратегии на вознаграждение труда по результатам этого труда.

Дэн был очень способным, усердным учеником, который не отказывался от помощи опытных иноземцев на пути осуществления экономических свершений Китаем согласно желаемого прообраза развития.  Он также концентрировал внимание своих ответственных лиц на необходимости учиться у представителей других стран так же, как поступал и сам. Руководствуясь именно такими целями, меня и многих других пригласили в Китай. Это также причина, по которой Дэн обращался к другим мировым лидерам за советом, особенно к высшим руководителям «стран-тигров», стоящим на одном уровне с Китаем в культурном отношении, и в частности, к правителю Сингапура Ли Куан Ю. Я помню, как обедал с главой Китайского Министерства Иностранной Торговли и Экономического Сотрудничества (т.е., аналог министерства торговли) в Пекине. Во время обеда он без умолку говорил в подробностях о таких вещах, как порядок функционирования сингапурского аэропорта (напр., как долго пассажирам приходится ждать своих сумок по востребованию багажа), каким образом сингапурцам удалось достичь таких великолепных результатов, и как именно Китай собирается внедрять у себя такие практики. Много лет спустя, у меня была возможность принять Куан Ю у себя дома. За обедом, на котором присутствовали несколько других достопочтенных гостей, мы спросили о его мнении в отношении разных лидеров в разные времена, что он думает о великих правителях прошлого, и что именно делает великих лидеров великими. Мы жаждали получить его точку зрения, так как его личное знакомство со многими величайшими политиками длилось большую часть последних 50-ти лет, а также он сам являлся одним из самых влиятельных политических вождей на протяжении этого пятидесятилетнего периода. Он ответил нам, что величайшим лидером 20-го столетия был Дэн. Почему? Потому, что Дэн неустанно просвещал и изменял Китай, чтобы сделать его народ передовым. Это был интеллигентный и мудрый лидер, чрезвычайно практичный. Его деятельность принесла с собой отличные результаты для населения Китая, насчитывающего около 1 миллиарда человек
Несмотря на то, что формально Дэн покинул пост руководителя Постоянного Комитета Политбюро в 1987, он оставался де-факто лидером, который продолжал политику открытости и быстрым темпом становился все большим приверженцем идеи капитализма. Сейчас это видится как небольшая составляющая китайской эволюции навстречу развитому капитализму, которая шла разными путями в течение многих лет.

В 1989 году мой друг Вонг Ли (который отвечал за сделки с облигациями в  Китайской Международной Трастовой и Инвестиционной Корпораци и и основал передовую платформу для трейдинга) представил меня группе из семи человек (он был одним из группы), которые получили назначение от семи разных компаний по просьбе мечтателя-реформатора экономики и по совместительству историка Ван Цишаня. Их полномочия заключались в учреждении одной организации (Исполнительного Совета Фондовой Биржи) для запуска первой фондовой биржи в этом новом Китае. Китай все еще был бедной страной, поэтому офис Исполнительного Совета разместился в обшарпанном отеле, а группа специалистов испытывала недостаток адекватного финансирования. Но у этой небольшой организации было нечто самое важное – четкая миссия по возведению фундамента для больших перемен, грамотный персонал с чистыми помыслами и широтой взглядов, что способствовало их стремительному обучению, а также решительности в достижении своих целей. Для них это не было работой, это была благородная миссия в стремлении помочь своей стране. В течение последующих десятилетий я наблюдал за тем, как они и многие другие выстраивают китайские финансовые рынки, чтобы стать в один ряд с сильными мира сего, и все с той же целью служить своему государству. Я испытывал сильное желание помогать им. Пройдя через все это, я обрел глубокую симпатию и уважение к китайскому народу, китайской культуре, и тому стремительному темпу на пути совершенствования, заданному совместными усилиями.

А дальше произошли потрясения, которые заставили каждого задаваться вопросами.  В 1989 развивалось движение по демократизации Китая, оно разрослось и привело к манифестациям Вопрос о том, как далеко позволяется заходить народу в своем возмущении, которое может представлять собой либо 1) разумное выражение людьми своей позиции, которой они горячо придерживаются или же б) противозаконные действия с неблагоприятными последствиями или революционное восстание – это вопрос, с которым сталкиваются и о котором спорят большинство политических деятелей в период, когда внутреннее противостояние переходит в горячую фазу. Это одна из тех важных проблем, которая разделяет политиков  (напр., такие споры сейчас продолжаются в США, разбив на два лагеря лидеров мнений – на тех, кто склоняется к применению более суровых защитных мер по наведению правопорядка и на тех, кто исповедует более щадящие меры для борьбы с беззаконием). Во времена китайских манифестаций в поддержку демократии имели место восемь недель дебатов и разделение в среде политиков по вопросу о том, как управлять этим движением. Сам Дэн, будучи молодым человеком, был участником демонстрации против китайского правительства и революционером до тех самых пор, пока он не выиграл в политической борьбе и не стал частью истеблишмента. Я предполагаю, что он наверняка был каким-то образом связан с молодыми протестантами.  21  Дэн сделал решающий выбор в пользу отстранения тех, кто предпочел бы более толерантное отношение к демонстрациям, и стал продвигаться вперед вместе с консерваторами, которые склонялись к применению суровых мер к протестующим. В то время большинство китайцев, с которыми я говорил, беспокоились, что Китай снова сползает к старым порядкам типа Мао/ «банда четырех». Мой очень близкий китайский друг из  Китайской Международной Трастовой и Инвестиционной Корпораци и, мадам Ку, чей брат был министром обороны Китая, по стечению обстоятельств, оказалась с моей семьей во время своего путешествия в Нью-Йорк, поэтому я видел как разворачивались события ее глазами, равно как и глазами других моих китайских друзей. Мадам Гу была идейной сторонницей Мао в те ранние годы вскоре после «движения за равноправие». А потом, когда наступило время Культурной революции, она потеряла своего мужа, который подвергся гонениям (его вынудили совершить суицид), ее сторонились друзья, будучи под давлением Красной гвардии. Женщина справилась с тем ужасом, который ей довелось пережить, чтобы работать во благо любимой ею страны и продвинулась по карьерной лестнице, заняв высокий пост в Корпорации. Там я ее и повстречал в 1984. Она в буквальном смысле рыдала потому, что понимала реальность перспективы для страны откатиться в те времена. Как и многие другие, она беспокоилась, что разгон демонстрантов ознаменовал собой конец реформированию и политики открытости Китая с возвратом к тем прошлым ужасным дням. Протесты на площади Тяньаньмэнь стали шоком для всего мира и развитие взаимоотношений Китая с другими странами значительно свернулось. Как бы то ни было, данные события не стали препятствием для Дэна и его правительства на пути продолжения задуманных реформ. Со временем большинство моих китайских друзей, убитых горем из-за разгона протестного движения, пришли к мнению, что правительство сделало правильный шаг, так как самым большим страхом для моих друзей являются революционные беспорядки. Таким образом, политики реформирования и открытости продолжили свой ход.

Экономика продолжила свой устойчивый рост, а хорошие взаимоотношения между странами возобновились. На самом деле, отношения и торговля с Западом стала лучше, чем когда-либо одновременно с тем, как усиливались процессы глобализации. Начало глобализации, которая необычайно помогла Китаю, можно отнести к 1995 году, когда была учрежденаВсемирная Торговая Организация. Интеграционные процессы продолжались вплоть до 2016 года, ознаменовавшегося избранием Дональда Трампа президентом США. Китай присоединился к всеобщей тенденции в 2001. С тех пор высоко взлетели позиции Китая в мировой торговле. В 2001 США опережали Китай по количеству торговых операций в 80-ти процентах стран. Сейчас Китай является более крупным торговым партнером, чем США для 70% стран.  22

В течение периода глобализации между Китаем и США развивались отношения по принципу взаимосвязанности. В таком симбиозе Китай продавал американцам потребительские товары, чьё производство отличалось чрезвычайной эффективностью благодаря оптимальным затратам и низкой продажной цене. При этом китайцы одалживали США денежные средства на покупку своих же товаров широкого потребления. Это была чертовски выгодная сделка для американцев с ее принципом «покупай сейчас, плати потом». Китайцев это устраивало, так как они создавали свой запас в мировой резервной валюте посредством обладания американской долговой распиской, при этом американцы скупали все дешевый ширпотреб, снова занимая деньги, чтобы получить товары. На меня произвел впечатление тот труднообъяснимый факт, что китайцы, зарабатывающие в среднем около 1/40 от того, что зарабатывают американцы, намерены давать американцам взаймы на покупку потребительских товаров, так как бесспорно, что обеспеченные люди находятся в лучшем положении, чтобы предоставлять кредиты, чем люди малообеспеченные. Для меня стало шокирующим моё размышление о том, насколько больше американцы склонны влезать в долги ради финансирования своего избыточного потребления, и насколько больше китайцы ценят экономию денежных средств. Это было раздумье также и о том, как страны с формирующейся экономикой стремятся сберегать в облигациях/долгах стран обладателей главной резервной валюты, что влечет за собой накопление долговых активов странами переходной экономики и способствует тому, что страны резервной валюты получают чрезмерную задолженность.

В то же время, Китаю приходилось принимать меры в отношении кризиса внутреннего долга, рост которого допустили китайцы. В 1991 году для улучшения всей системы пришлось решать проблемы, связанные с долговыми обязательствами и экономическими проблемами, получившими название «треугольный долговой кризис» потому, что 1) пять основных китайских государственных банков в течение многих лет предоставляли кредиты 2) крупным, неэффективным и не приносящим прибыль предприятиям государственной собственности с неявной гарантией со стороны 3) центрального правительства. Процесс перестройки экономики, чтобы сделать ее более эффективной, проходивший под лозунгом «разбить железную чашу риса», курировал Чжу Жунцзи, который являлся смелым реформатором на самой партийной верхушке. Эти перемены были неоднозначно восприняты в обществе и нанесли вред интересам тех, кто пользовался преимуществами старой системы. Поэтому такая задача требовала большой храбрости и интеллекта, так же, как и поддержки сверху, чтобы стать осуществимой. Были применены лучшие мировые практики (напр., использование «банков проблемных активов», чтобы взять их в собственность, распродать и ликвидировать невозвратные кредиты), при этом учитывалось понимание китайской конъюнктуры, полученное на практике. Такие меры предпринимались для очистки государства, чтобы начать все сначала и лучшим способом, который даст импульс росту. Чжу также руководил процессом воплощения в жизнь других многочисленных экономических реформ. Большинство управленцев, отвечающих за проведение экономической политики сегодня, содействовали ему в те ушедшие времена и учились на жизненном опыте, который теперь помогает им в текущей деятельности. Он стал премьером в 1998 и, согласно своим должностным полномочиям, продолжал энергично проводить реформы, чтобы модернизировать китайскую экономику, сделав ее более эффективной. Он ушел в отставку в 2003.
В 1995 году был у меня был такой случай. Мой 11-ти летний сын Мэт поехал в Китай пожить у мадам Гу и ее мужа, а также он должен был посещать учебное заведение, которое в то время было местной школой для детей из малоимущих семей  (Ши Цзя Ху Тун Сяо Сюэ)
23  Мэт был вместе со мной в Китае много раз в течение нескольких лет с тех пор, как ему исполнилось 3 года. Он постоянно ходил за мной, был моим компаньоном на встречах, где наши добрые китайские друзья, с которыми я встречался, угощали его печеньем и молоком, пока мы вели переговоры. Он присутствовал на ланчах и обедах, которые представляли собой веселое пиршество. Он близко познакомился с мадам Ку, а она в свою очередь сильно привязалась к нему, и таким образом у них установились прекрасные отношения. Итак, он влюбился в китайский народ и в эту страну. Мадам Гу знала, что я (и моя несколько робкая жена) хотели, чтобы Мэт пожил в Китае обычной жизнью местного китайского ребенка. Мы все знали, что для него это будет урок жизнестойкости, но это хороший урок. Условия его проживания были базовыми (т.е., у него была возможность помыться горячей водой всего два дня в неделю, что было обычным делом). Тогдашние китайские школы, как и практически все остальное в этой стране, были убогими. Он не знал языка, поэтому ему пришлось учиться по углубленной системе, что он и делал. Хотя школа и была бедной (т.е., там не включали отопление до ноября месяца, поэтому учащиеся надевали верхнюю одежду, сидя в классах), я заметил, что учителя в этой школе квалифицированные и заботливые, они давали детям блестящее, энциклопедическое образование. При этом в программу входил предмет по развитию личности. Несмотря на то, что стиль жизни Мэтта был на уровне быта детей в малоимущих семьях, он вышел из китайской школы превосходно образованным, любезным парнем. Он стал более развитой личностью, чем был, живя в нашем богатом обществе. Отношения Мэтта с его учителями и друзьями можно назвать не иначе, как глубокой привязанностью, которая остается с ним по сей день. Подобный опыт навсегда изменил его жизнь, побудив его основать благотворительный фонд помощи китайским сиротам и контролировать деятельность этой организации в течение 12 лет. Тем самым мы оба были втянуты в новые и новые приключения, связанные с китайским народом и китайской культурой. Будучи преисполненным энтузиазма в отношении Китая и его перспектив,  ваш покорный слуга через свою компанию «Bridgewate r », нанял команду, специализирующуюся на местных инвестициях, которой была дана задача по инвестированию американских институциональных денег в коммерческие организации Китая, что для меня выглядело привлекательным, и что я настойчиво делал в течение пары лет.  Затем мне пришлось прекратить эту деятельность, так как для меня оказалось сложной задачей контролировать мое новое детище и компанию «Bridgewater» у себя на родине. Я сделал пару крошечных капиталовложений, которые оказались прибыльными и никогда не обращался к институциональным инвесторам с просьбой, чтобы они инвестировали свои средства в мой проект. Такого рода опыт, причем совместный опыт с китайскими друзьями, которых я знал раньше, втянул меня в контакты с жителями Поднебесной из самых разных пластов общества, от беднейших и до самых высоких его слоев. Я пришел к тому, что я искренне уважаю и люблю всех этих людей.

В 1995 году по всему миру разнеслась информация, что здоровье Дэна ухудшается. Мне сказали, что в правящих кругах Китая есть опасения, связанные с будущим. Как они предположили, уход Дэна может рассматриваться как благоприятная возможность теми, кто сопротивлялся растущему влиянию Китая, пытаясь бросить ему вызов. Но в особенности мои собеседники тревожились, что в Тайване может состояться референдум в поддержку независимости, что будет неприемлемым. Только что был избран новый лидер Тайваня, отстаивавший независимость (Ли Дэн-Хуэй). Его политические взгляды получили свою поддержку, причем раньше Китаем не допускалась мысль относительно отделения Тайваня от Китая. Нарастала напряженность в отношениях по линии США-Китай. Мадам Гу знала одного китайского чиновника, который курировал отношения с Тайванем и организовала для меня встречу с этим человеком. Это должно было помочь мне в понимании точки зрения китайской стороны. Чиновник пояснил, что Китай примет любые меры, включая и военные действия, чтобы не допустить проведение референдума, который повлечет за собой независимость Тайваня. Еще он повторил мысль, которую я выразил ранее о том, что значило воссоединение Китая с Тайванем для китайских политических деятелей. Чиновник также объяснил, что, если состоится референдум, как и последующие шаги по направлению к отделению Тайваня, и новый лидер позволит этому случиться, китайский народ не станет терпеть подобную ситуацию, так как состоявшийся референдум о независимости – это уже демонстрация того, что правитель Поднебесной слишком слаб и неспособен руководить страной. Поэтому такое просто не могло произойти. Еще я узнал, что политики внимательно следят за результатами ежедневного опроса общественного мнения, которые показывают, насколько велика поддержка идеи о независимости. Китайские первые лица отметили и тот факт, что жесткие меры, принятые Россией в отношении сепаратистов Чеченской республики, привели к снижению уровня поддержки независимости. Мой новый знакомый обосновал необходимость для Китая четко продемонстрировать свою позицию при помощи серии учебных ракетных пусков в Тайваньском проливе. В марте 1996 президент Клинтон, накануне приближающихся президентских выборов, отправил две авианосные группы в Тайваньский пролив, которые должны были проплыть через него, демонстрируя, что американцы поддерживают позицию Тайваня. С обеих сторон было предпринято множество передвижений войск и угроз. При этом, китайцы не продвинулись дальше угрожающих заявлений, что дало американцам повод считать, что США унизили Китай (об этом я только недавно узнал от моего американского друга, который участвовал в переброске американских авианосцев к Тайваньскому проливу). Этим был положен конец «Третьего Кризиса в Тайваньском проливе». Одним из результатов этого кризиса стало осознание Китаем того, что он более не желает оказаться в позиции страны, которая уступает кому-либо в военном отношении. Поэтому китайцы значительно нарастили свой военный потенциал для ведения боевых действий в регионе своего расположения. Я изложил это, чтобы передать вам то, а) насколько важным было воссоединение Тайваня с Китаем и б) насколько рискованной была ситуация 25 лет назад, когда Китай и близко не был так силен в военном отношении, каким он является сегодня. Вот почему меня сильно  тревожил вопросом о том, а не уготовано ли нам снова стать свидетелями уже «Четвертого Тайваньского Кризиса».
19 февраля 1997 не стало Дэна Сяопина.

Те результаты, которых удалось добиться Дэну и его народу, говорят сами за себя. Когда Дэн пришел к власти, около 90%  24  населения жили в крайней нищете; на момент его смерти количество граждан, живущих за чертой бедности составляло уже менее 40%, а к 2013 эта цифра упала до отметки менее, чем 2%.  25  Со времени старта реформ Дэна в 1978 и до его смерти в 1997, экономика Китая росла со средним темпом 10% в течение приблизительно 20-ти лет. Таким образом, по своему размеру экономика выросла более, чем в 6 раз, со средним показателем инфляции около 8%. Резервы Китая выросли с 4 миллиардов долларов до приблизительно 150 миллиардов (с поправкой на инфляцию и в пересчете на сегодняшнюю стоимость доллара — это был рост на более, чем 250 миллиардов). Резервы имеют своим происхождением рост, который показало покрытие ежегодного импорта – с 60% в 1978 до 125% стоимости ввозимых товаров к 1998 году (и к тому времени резервы покрывали около 800% суммы выплат по внешнему долгу).

Преемники Дэна, Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао, вместе со своими командами, продолжили реформы и продвижение вперед сквозь череду взлетов и падений (пожалуй, больше взлетов, чем падений),  подобных рецессии 1992. В течение этого периода приходилось принимать меры относительно проблемы «треугольного долга» (заключался в том, что государственные банки кредитовали предприятия государственной собственности благодаря неявной гарантии со стороны центрального правительства), а уже в 1997 наступил азиатский финансовый кризис. Китай, в лице Чжу Жунцзи, назначенного, чтобы запустить процесс реализации задуманного, осуществил успешную реструктуризацию долга и корпоративного управления, чтобы решить данную проблему. Это включало такие меры, как: продажа правительством предприятий государственной собственности, управляемых бюрократическим аппаратом и не приносящих прибыль, накопление экспортных ресурсов и золотовалютных резервов, переход к жестким мерам в отношении коррупции, а также развитие и совершенствование рынков и функционирования этих рынков. Такие мероприятия, как и другие изменения для рынка и экономики в целом – все представляли собой важные эволюционные этапы на пути к главной цели. Я чувствовал себя счастливчиком, будучи непосредственно вовлеченным в некоторые процессы реформирования на их низшем уровне – напр., реструктуризация долга и продажа активов, что дало мне ощущение близости прикосновения и то объективное восприятие, которым я теперь обладаю. Тем не менее, все эти события представлялись более значимыми в то время, чем они кажутся сейчас, если оглянуться назад. Все они были важными свершениями умного китайского народа, который предан идее продвижения вперед своей страны. На своем пути я также сталкивался со случаями коррупции и ненадлежащего поведения, а еще продолжавшейся борьбы между добром и злом, что прокладывало дорогу реформам и тем результатам, которые мы наблюдаем сейчас.

Такой этап в цикле развития был временем грандиозного прогресса в Китае.  Как это нередко имеет место в послевоенный период мира и процветания, когда сверхдержавам ничто не угрожает, а развивающиеся страны сами еще не представляют угрозы, ведущие страны с переходной экономикой (речь в основном о Китае) могут многому научиться у мировых гегемонов (в данном случае речь в большей степени о США) в то время, как они сотрудничают по принципу симбиоза до того момента, пока развивающаяся страна не становится достаточно могущественной, чтобы угрожать доминирующей империи. Наряду с преимуществами, которые дает получение знаний, развивающиеся страны получают свою выгоду от торговли друг с другом вплоть до того момента, когда торговые операции становятся малоприбыльными, и тогда такие страны могут извлекать пользу от использования рынков капитала на взаимодополняющей основе до тех пор, пока и это не становится нерентабельным.

Если описывать в деталях, то в Китае период быстрого роста с 1978 по 2008 произошел по той причине, что 1) мир все еще находился в фазе мира и процветания Большого цикла, в котором глобализация и капитализм – т.е., принципы производства, по которым товары и услуги следует производить там, где это сделать наиболее выгодно с точки зрения оптимизации затрат, должна иметь место свободная миграция талантливых людей без предрассудков относительно их национальной принадлежности, национализм – это зло, а общее равенство возможностей и капитализм, ориентированный на получение прибыли – это добро – эти постулаты являлись всеми признанной дорогой к лучшему миру в то же самое время, когда 2) в Китае в 1978 Дэн Сяопин направил маятник от политики коммунизма и изоляционизма, которая показала ужасные результаты, в сторону политики «рынка»/ «государственного капитализма» и открытости, которые сработали потрясающе. Это стало толчком для Китая к получению знаний, привлечению большой доли иностранного капитала и своему становлению как гигантского экспортера и обладателя крупных финансовых запасов . А пока китайцы обучались и становились более способными производить товары с оптимальной себестоимостью, они снабжали мир сперва недорогим ширпотребом, а позже – более высокотехнологичными товарами, и в процессе они становились гораздо богаче. Другие развивающиеся страны поступали таким же образом, мир расширялся и разрыв по уровню благосостояния между богатейшими странами и странами беднейшими сокращался, так как беднейшие страны демонстрировали самый высокий рост одновременно с тем, как богатейшие страны росли медленными темпами. На протяжении всего этого периода, система стала той волной, которая «подняла все лодки» (как любил говорить Кеннеди), особенно это касается «лодок» глобалистских элит, а угрозы еще не проступают отчетливо на горизонте. Китай в те годы вырос до такого уровня, чтобы стать державой, практически сопоставимой с Соединенными Штатами, а вместе они создали львиную долю нового изобилия и новых технологий в то время, как остальной мир терял темп относительно лидирующих стран. Европа, которая в свое время являлась источником зарождения величайших мировых империй с 15-го по 20-е столетие, стала относительно слабой, а Япония и Россия превратились во второстепенные военные державы. Все другие страны находились на периферии; страны, подобные Индии и несколько развивающихся стран улучшили свое положение, хотя, ни одна из них не достигла статуса мировой державы.

Начиная с 2008: Возникновение конфликтов по линии США-Китай и конец глобализации

Как это стало уже классическим порядком вещей, периоды процветания, финансируемые ростом долговых обязательств, приводят к надуванию долгового пузыря и увеличению разрыва по уровню благосостояния. Пузырь лопнул в 2008 (подобно тому, как это случилось в 1929), поэтому мировая экономика «сдулась» и средний класс в Америке и других странах попал под удар (как было в 1929-32), размер процентной ставки был сбит до 0% (как в 1931), что не послужило достаточным облегчением, поэтому центральный банк эмитировал большое количество бумажных денег и скупил множество финансовых активов в 2008 (как в 1934). Такие меры ускорили рост цен на финансовые активы, процесс роста их стоимости начался в 2009 (подобно, как это было в 1933-36), что принесло выгоду больше тем, в чьей собственности были финансовые активы («имущие»), чем «неимущим», поэтому увеличился разрыв по линии уровня благосостояния (как в 1933-38). Это то самое время, когда «неимущие», которые потерпели поражение, уступив процессам глобализации, а в особенности те, кто потеряли свои рабочие места, занятые теперь китайцами и эмигрантами, начали протестное движение, направленное против элит, увеличивших свои капиталы на волне глобализации. Как это обычно бывает, если плохие времена для экономики совпадают с увеличением разрыва по уровню благосостояния, по всему миру поднимают свои головы популизм и национализм, по аналогии с ситуацией 1930-х годов. Это как раз тот момент, когда угроза, исходящая от государств, усиливающих свои позиции и бросающих вызов мировым гегемонам, становится все более очевидной, а эпоха мира, процветания и глобализации начинает свой закат, тогда как начинает свое восхождение эра конфликтов между богатыми и бедными в границах стран, а также между развивающимися странами (Китай) и доминирующей мировой империей (США).

В течение этого периода Китай удерживал большую сумму по долговым обязательствам, номинированную в долларах США – в особенности это касается федеральных ипотечных агентств США «Fannie May» и «Freddie Mac». Достаточно долго федеральное правительство США не позволяло китайским держателям этого долга получить информацию о том, намерено ли правительство США поддерживать данные долговые обязательства. Я имел честь присутствовать на неформальных переговорах с китайскими держателями этого долга, совместно с Дэвидом МакКормиком (который сейчас занимает должность генерального директора в «Bridgewater», а на тот момент был заместителем госсекретаря по международным делам в министерстве финансов США) и Хэнком Паулсоном (в то время – секретарь министерства финансов США). Все были впечатлены вежливостью и лояльностью наших китайских визави, с которыми они подошли к рассмотрению затруднительного положения, вызванного действиями США.

В ноябре 2008 в самый разгар мирового финансового кризиса, лидеры стран G20 встретились на саммите в Вашингтоне и пришли к согласию в отношении совместного стимулирования своих экономик при помощи энергичных мер по стимулированию фискальной и кредитно-денежной политики, что требовало существенного увеличения правительственного долга, тогда как от центрального банка ожидали выпуска денежных и кредитных средств для финансирования политики стимулирования. В течение 2009-2012 годов рост долговых обязательств в Китае значительно опережал экономический рост, что явилось результатом стимулирующих мероприятий большого масштаба, предпринятых в фискальной и кредитно-денежной политике. Все эти шаги были нацелены на то, чтобы вытащить китайскую и мировую экономику из шаткого положения.

Этап 3, с 2012 до наших дней: Этап становления Китая как мировой сверхдержавы лидера Си

В 2012 году к власти пришел Си Цзиньпин, и была избрана новая администрация.  Следуя установившейся последовательности, сначала были избраны члены Политбюро, затем шел черед избрания министров, после этого избрали заместителей министров, далее шла очередь избрания кандидатов на высокопоставленные второстепенные роли, и уже после этого были предприняты первые раунды по планированию. Как и в случае с большинством новых лидеров, приходящих к власти, наблюдалось большое воодушевление и энтузиазм в ожидании больших свершений. Процесс формулирования планов политиками включал множество мозговых штурмов в поиске идей относительно того, какие политические меры и планы являются наиболее целесообразными. Я был достаточно удачлив, чтобы принять участие в паре таких мероприятий по групповому поиску идей, где нашлось место для очень откровенной беседы о том, как справиться со множеством сложных и чувствительных ситуаций, включая борьбу с коррупцией, чрезмерным долгом; обсуждался также и поиск ответов на другие подобные вопросы. Это было превосходное сотрудничество людей, придерживающихся разных точек зрения, которые хотели внести свою долю поддержки. Искренность, непредубежденность, дружелюбие и интеллект, которые были привнесены в такие дискуссии, были замечательными. Эти вершители политики четко осознавали, что им придется осуществлять экономические реформы (напр., переход к такому распределению ресурсов, которое больше ориентируется на рынок, что включает в себя снижение поддержки нерентабельных предприятий государственной собственности и принятие менее интенсивных защитных мер для субъектов, допустивших безнадежный кредит). К тому же следует кардинально снизить коррупционную составляющую, тогда как верховенство права нуждается в укреплении своей роли.

С тех самых пор, как ваш покорный слуга начал внимательно изучать финансовое и экономическое положение Китая и принимал участие в бесчисленном количестве неформальных переговоров с лицами высшего звена, ответственными за экономическую политику, на тему положения дел в стране и политических мер по их урегулированию – это касалось их чрезмерного роста долга, создания и управления их теневой банковской системой, развития финансовых рынков, уязвимых мест в финансовой системе, торговых споров с США, прочих разногласий и сотрудничества с Америкой, а также других аспектов реальности, постоянно встречающихся в нашем мире. Я старался увидеть все аспекты глазами моих китайских собеседников и думать о том, как поступил бы сам, будь я на их месте, а они, в свою очередь, старались взглянуть на ситуацию моими глазами. Мы вели дискуссию на тему, как функционирует природа вещей (т.е., причинно-следственные связи), и как она работает в ходе исторического процесса, каким образом она действует в настоящий момент, а еще мы обсуждали принципы по правильному воздействию на все эти процессы. Другими словами, я поделился с моими собеседниками тем, что увидел сам, причем тем же способом, каким я делюсь знаниями с вами в данном писательском труде. Обсуждая все эти вопросы, мы рассматривали все обстоятельства во многом подобно тому, как врачи изучали и обсуждали бы истории болезни своих пациентов.  26  Как вы, вероятно, знаете на текущий момент, я полагаю, что все работает подобно механизму с неустаревающими и универсальными причинно-следственными связями. И китайские политические деятели действуют по такому же принципу. Поэтому мы и говорили о таких причинах и о том, каким образом неизменные и стандартные для всех аксиомы о правилах действий в разных обстоятельствах применялись бы к конкретной ситуации. Случилось так, что, когда была составлена целостная картина всех факторов, мои собеседники столкнулись с тем, что я практически всегда придерживался тех же подходов, которым следовали они, так как специфика ситуации заслуживала именно таких методов. Конечно, я в большей степени фокусировал свое внимание на проблемах экономики и рынка, хотя, наша дискуссия охватывала также и другие вопросы, подобные человеческому естеству, культуре и геополитике.

Поскольку озабоченность вызывали экономика и рынки, Китай под управлением администрации Си энергично следовал принципам политики реформирования и открытости для своих рынков и экономики, применялись методы по получению контроля над ростом долговых обязательств и по администрированию такого долга, по более гибкому управлению оборотом национальной валюты, по поддержке предпринимательства и принятия решений с ориентацией на условия рынка, в особенности в тех отраслях промышленности, в которых Китай хотел быть мировым лидером. Следует вспомнить также такие меры, как определение разумных административных норм, реализуемых высокоорганизованным регуляторным органом, встраивание своего потенциала в технологии и промышленные предприятия будущего, расширение экономических выгод, чтобы распространить их на тех людей и те части страны, которые отстают больше всего от общего темпа. И, конечно же, не стоит забывать о контроле над загрязнением окружающей среды. Китай довел до логического завершения многое из того, что согласуется с перечисленными выше целями . Однако по-прежнему найдется немало людей, не воспринимающих всё именно так, и я подозреваю, что тому есть несколько причин: а) перечисленные выше меры осуществляются одновременно с тем, как усиливаются другие регулирующие механизмы; б) приватизационные процессы и реформы предприятий государственной собственности не продвигаются так быстро, как хотелось бы некоторым; в) некоторые из поддерживающих мер (подобно доступности кредитования) не являются настолько же выгодными для компаний малого и среднего бизнеса, каковыми они есть для крупных государственных предприятий (это больше связано со сложностью пути следования денег и кредитных средств к малым и средним компаниям, чем с ограниченными намерениями государственных структур в отношении стимулирования развития малого и среднего бизнеса); г) время от времени государство все еще прогнозирует ситуацию, когда банки и компании прибегают к экономически нецелесообразным займам, и управляет экономическими процессами только в строгом порядке – сверху вниз (так, как правящие структуры хотят направлять политику по такому пути, который, как они полагают, в целом был бы наилучшим выбором); д) Китай действует согласованно с китайскими же предприятиями в преследовании национальных целей; е) Китай не позволяет иностранным компаниям в Китае функционировать на тех же условиях, что предоставлены китайским компаниям для ведения деятельности в своей стране, а так же; ж) Китай в большей степени координирует фискальную и кредитно-денежную политику для регулирования экономики ради достижения своих целей, чем это делается в странах главной резервной валюты – всё это, как правило, непопулярные вещи в среде капиталистов, приезжающих из других стан. Тем не менее самой главной причиной для критики, более важной, чем все вышеперечисленные, является тот факт, что большинство людей не понимают точку зрения стоящих у руля государства, а также они не учитывают целый ряд обстоятельств, которые влияют на принятие решений чиновниками высшего звена и то, как наделенные властью лица взвешивают такие обстоятельства. Много лет я рассматривал экономические и финансовые вопросы, сам находясь в Китае, и неоднократно обсуждал их с высокими лицами Китая, ответственными за экономическую политику. Теперь же, исходя из этой информированной точки зрения, могу вам сказать, что поступил бы, без малого, ровно таким же образом, как поступали они, будь я на их месте. Таким образом, я считаю главной причиной тому, что я рассматриваю действия китайцев по управлению экономикой и рынками более благосклонно, чем большинство наблюдателей со стороны, – это то, что ваш покорный слуга был достаточно удачлив, чтобы получить возможность увидеть все глазами самих китайцев, а также участвовать в обсуждении и достигать согласия в отношении принципов работы экономики и рыночных механизмов.

Самое существенное отличие между американским и китайским подходами к регулированию экономики и рынков – это вопрос о роли государства по сравнению с ролью рынка. Поскольку я не буду углубляться в достоинства этих альтернативных подходов, то просто скажу,  что на всех государственных лидеров во всех странах возлагается задача получения наилучшего баланса между «государством» (т.е., влияние государства и контроль над экономикой) и «капитализмом» (свободный рыночный контроль над процессами в экономике и рынками капитала) при помощи надлежащего управления и координации денежно-кредитной и фискальной политики.  Каждая из стран выполняет эту задачу со своим подходом. То, как это делают китайцы может казаться запутанным для понимания людьми, которые не обсуждали конкретные поступки с политическими деятелями Китая, не получится у них и рассмотреть последовательность действий, существующую среди кажущегося отсутствия логики. Например, президент Си сказал, что он хочет уменьшить роль государства в ценообразовании и распределении ресурсов на микро уровне, усилить развитие рынка капитала и стимулировать предпринимательскую деятельность, и одновременно с этим он выразил намерение крепко держать в руках бразды правления макроэкономическими процессами, строже регулировать рынки, предоставлять государственные и муниципальные услуги и следовать учению марксизма. Это может привести в замешательство обывателей, привыкших к тому, что подобные вещи не идут рука об руку, не принимающих участие в разговоре с вершителями политики, чтобы понять всё в отношении складывающихся обстоятельств и мнения высшего руководства об этих обстоятельствах, не следящих внимательно за решениями, которые принимают люди, наделенные властью.  Я полагаю, что мне все же удалось увидеть логику в этих, казалось бы, конфликтующих высказываниях, и по большей части я поступил бы именно так, как поступают китайские деятели с целью создания собственной финансовой системы, экономики, а также в стремлении сделать страну сильнее, будь я на их месте. Я предлагаю, чтобы вы не рассматривали то, что делают китайские политики через призму стереотипов (напр., «что эти коммунисты делают») и допустили бы тот факт, что китайцы обеспечат функционирование экономики с помощью денежно-кредитной и фискальной политики тем самым способом, который считают наилучшим для всей страны, а также советую стремиться лучше понять применяемый в Китае подход. Раз уж результаты китайских политиков чрезвычайно впечатляющие, не следует ожидать, что китайцы откажутся от своего подхода в пользу американского, а еще не помешает исследовать методы китайских политиков для понимания того, что можно почерпнуть у них. Таким же образом китайцы исследуют американские подходы и учатся на них. Что получаем в конечном счете – это соревнование методологий и можно предположить, что больше всего мы хотели бы следовать лучшему из подходов.

Если коснуться вопросов внешней политики в период срока полномочий Си, то Китай стал сильнее и энергичнее одновременно с тем, как Соединенные Штаты показали себя более склонными к конфронтации. Если говорить конкретнее, то с 2012 вплоть до сегодняшнего дня преимущества китайской стороны усиливаются; это становится все более очевидным и демонстрируется все откровеннее (напр., план до 2025 «Сделано в Китае» открывает дерзкие инициативы, нацеленные на доминирование в определенных отраслях промышленности, в которых первенство было за США). Одновременно с этим поднимается американская ответная волна популизма. Наиболее явным образом популизм проявил себя после избрания президентом Дональда Трампа.

В 2016 процесс избрания Дональда Трампа как популистского президента Соединенных Штатов происходил на фоне того, как тот нащупал настроение людей, пострадавших от глобализации и поддерживающих мнение, что Китай несправедливо отобрал их рабочие места и конкурирует нечестными методами. Это то время, когда процессы глобализации начали блокировать, а протекционизм и национализм поощрять. В то же время, Китай показал себя столь откровенно сильным и придерживался ряда практических подходов, которые американские правящие круги и большинство обывателей считали крайне неоднозначными. К тому же, президент Си не скрывал экономическую силу Китая и его амбициозные цели достичь доминирования в ряде отраслей промышленности, в которых господствовали США, выйти на мировой уровень в экономическом отношении, а также более настойчиво закрепить свои позиции в Южном и Восточном Китайских морях, а также в странах Юго-Восточной Азии. И в результате вырисовывается восприятие Китая как угрозы/врага, глобализация дала задний ход, и начались «войны», причем старт был положен торговой и экономической войнами, которые расширили «поле битвы» до технологической войны, геополитической войны, и совсем недавно конфликт вырос до войны капитала.  В течение этих лет Китай продолжал свой рост на внутреннем уровне и распространил свою инвестиционную и бизнес деятельность за пределы своих границ. Например, Си разработал инициативу «Один пояс – один путь», которая обойдется в сумму свыше 1 триллиона долларов и затронет около 70 стран. Китай также инвестировал во многие страны за рамками положений данного плана, особенно в страны с развивающейся экономикой. В то время, как подобные шаги были высоко оценены многими людьми, имеющими в собственности деньги, ресурсы, оборот товаров и услуг, а также преимущество в виде культурно-гуманитарного влияния за рубежом (такое, как дороги и прочие объекты инфраструктуры), они параллельно были отвергнуты гражданами стран-реципиентов, у которых были проблемы с выплатами по займам, при этом государства-получатели кредитных средств считали Китай слишком доминантным. Такие шаги отвергли также и в США, потому что подобные меры способствовали усилению китайского влияния в азиатско-тихоокеанском регионе, что происходит в ущерб влиянию США.

Относительно внутренней политики можно затронуть следующие пункты: в 2018 году президент Си а) консолидировал власть вокруг собственной персоны и своих сторонников (команда, называемая «высшее руководящее звено»); б) внес исправления в конституцию Китая, где четко изложил мысль, что Коммунистическая партия Китая берет на себя функцию контроля над всеми процессами в государстве; в) отменил срок полномочий, ограничивающий пребывание на своих постах президента и вице-президента; г) учредил комиссию по надзору для гарантии выполнения государственными чиновниками своих функциональных обязанностей в соответствии с волей партии, а также; д) закрепил концепцию, получившую название «Идеи Си Цзиньпина» в конституцию.  Некоторые представители общественности беспокоятся по поводу того, что данный шаг направлен в сторону автократического руководства с единственным лидером во главе, сродни методам правления Мао. Я не могу претендовать на авторитетность моего мнения в отношении внутриполитических дел Китая, но я передам вам информацию, раскрытую мне, заключающуюся в том, что такой неоднозначный шаг по ужесточению контролирующих мер, а также расширению роли лидера в лице Си стал возможен вследствие убежденности, что Китай входит в более сложный этап в мире, где появляются все новые вызовы, и что в такие времена единство и преемственность в правящих кругах является особенно важным, а в течение следующих лет значимость данных принципов будет только возрастать. Как было упомянуто ранее,  в периоды великих кризисов проявляется тенденция, когда предпочтительным является более автократическое и менее демократичное руководство.

Активизировались конфликты между США и Китаем на почве торговли, технологий, геополитики и до определенной степени на почве капитала.  Затем мы получили пандемию, произошло ухудшение общеэкономической ситуации, масштабный печатный процесс денежной и кредитной эмиссии, вспыхнули разного рода противостояния (больше всего себя проявили протесты и мятежи на почве расизма), и вот так сложился наш сегодняшний момент. Где оно, наше сегодня? И в двух словах – как Китай оказался втянутым в конфликт?

Конфликты, вызванные хищением интеллектуальной собственности, особенно при помощи кибершпионажа, также сильно участились. Мне говорили, что Китай и Соединенные Штаты стали действовать гораздо агрессивнее в классической слежке и киберразведке, хотя действуют они разными методами.  Я не эксперт в данном вопросе, но я беседовал со  многими американцами, которые в курсе дела, и они утверждали, что на самом деле случаи хищения Китаем интеллектуальной собственности у компаний уже приобрели характер широкомасштабных.  Например, в отчете об исследовании февраля месяца 2019, каждая пятая компания, базирующихся в Северной Америке, присутствуя на совете финансовых директоров CNBC Global CFO Council, заявила, что Китай занимался кражей интеллектуальной собственности компании в течение последнего года.  27  Если вы хотите ознакомиться с некоторыми из американских отчетов об исследованиях, то в данной сноске есть несколько, рекомендованных к прочтению.  28

Так как мы завершаем, оглянемся на произошедшее, стоит подвести краткий итог событий.

За последние 40 лет сдвиг Китая от политики изоляции к политике открытости и от бескомпромиссного коммунизма к «реформам рынка» и капитализму повлиял не только на экономику Китая, но и США и мира, которое оказалось сильнее влияния любых других процессов. То, что произошло: а) в Китае и США; б) между ними, а также; в) между ними и остальным миром, стало причиной крупнейших глобальных преобразований.  Если подробнее, то это стало возможным в результате политики открытости Китая, реформирования системы, направленного на изучение опыта иностранных государств, получения доступа к иностранному капиталу, а также внедрению капиталистических технологий производства. Китай много учился, многое производил рационально, много экспортировал и зарабатывал, давал много кредитов и делал много инвестиций на мировом уровне, стал гораздо богаче и могущественнее. А еще, Китай радикально изменился сам и весь остальной мир. На протяжении большей части этих лет, такое развитие Китая пришлось на классический период всеобщего мира и процветания, в течение которого главной империи ничто не угрожало, а глобализация и кооперация находились в полном расцвете. Такой период длился вплоть до 2008-10, когда в США и во всем мире стали усиливаться националистические, протекционистские и конфронтационные настроения, следуя исконной последовательности событий в Большом цикле. За период всего лишь 40 лет Китай прошел трансформацию от одной из наиболее отсталых стран, если судить по моим восьми мерилам могущества, к одному из двух самых влиятельных государств, и наиболее важно – это преобразование в экономическом, технологическом, военном и геополитическом отношении.

Результаты политических мер лидеров Китая отражены в таблице ниже, которая показывает лишь несколько репрезентативных статистических данных. Эти цифры, как и большинство другой статистической информации, являются чрезвычайно впечатляющими. Например, объем производства на душу населения увеличился в 25 раз, процент граждан, живущих за чертой бедности, снизился с 96% до менее, чем 1%, средняя продолжительность жизни увеличилась в среднем на 10 лет, средняя продолжительность обучения выросла на 80%. Я могу продолжать еще и еще, перечисляя данные статистики практически по каждой сфере деятельности, и они будут ровно такими же впечатляющими. Китай явно сейчас представляет собой конкурента Соединенных Штатов по целому ряду направлений.

Что касается ценности денег, то графики ниже показывают стоимость китайской валюты, измеренную в долларовом эквиваленте со времен введения в обращение юаня в 1948.  Как показано, юань имел фиксированную стоимость по отношению к доллару и золоту до 1971, когда а) доллар США обесценился по отношению к золоту и к большинству других валют, включая юань, и б) все валюты (включительно с юанем) девальвировали по отношению к золоту. Именно тогда Китай, как и США с большинством стран, перешли к денежной системе, основанной на использовании необеспеченных золотом денег, при этом ускорился темп инфляционных процессов. Первоначальное повышение курса юаня по отношению к доллару ударило по экспорту и экономике, что привело к девальвационным процессам уже для юаня с 1980 по 1994, при этом падение стоимости юаня в общей сложности составило 83% (в год юань обесценивался примерно на 12%), что подтолкнуло индекс инфляции за данный период вверх до 7,8%. С 1997 по 2005 курс плотно закрепился на значении 8,28 юаней за один доллар США, хотя китайская валюта не была свободно обращаемой. В июле 2005 юань был отвязан от доллара США и корректировался по отношению к корзине иностранных валют (начав с отметки 8,11 юаней за «американца»). С тех пор юань пережил некоторые колебания своего курса, но не обесценивался ниже обменной ставки 2005 года (когда юань был отвязан от доллара). График слева демонстрирует спот-цену в долларовом эквиваленте, а на рисунке справа показана стоимость в пересчете на золото. Как видно, с 2014 юань слегка опустился (на 2% в год приблизительно) против доллара и несколько большую цифру показало снижение стоимости юаня по отношению к золоту (8% в год).

Так как процентная ставка, полученная с денежных сбережений в китайской валюте не была включена в эти спот-цены и процентная ставка, которую можно было бы получить благодаря вкладам в китайской валюте была выше, чем средняя ставка по долларовым вкладам и выше, чем процентная ставка 0%, получаемая по вкладам в золоте, совокупный доход сбережений в китайском юане был выше, чем показано в предыдущем графике. На данный момент у меня только есть данные по китайской процентной ставке за период с 1980; график демонстрирует номинальный совокупный доход по вкладам в китайской валюте с 1980 года в долларовом и золотом эквиваленте.

Ключом к ведению здравой валютной политики, которая создает прочную кредитную систему, работающую в интересах и заемщиков и кредиторов, состоит в том, чтобы не допускать ситуацию, когда валюта демонстрирует большой подъем или падение относительно либо к обменным курсам других главных валют, либо к стоимости товаров и услуг. Китай регулирует обменный курс и процентную ставку с тем, чтобы они вели себя именно так примерно с 1985.

Это приводит нас в наш день сегодняшний. В четверг, 24 сентября, я выпускаю следующую главу в продолжение той, что вы читаете сейчас. В ней будет рассказываться об отношениях по линии США-Китай, а также о войнах. В отличие от предыдущих разделов, где речь шла о прошлом, эта глава посвящается наиболее важным событиям, которые происходят между этими двумя странами прямо сейчас. Если вы находите данную главу интересной, тогда следующую вы сочтете еще более увлекательной.

[1] Когда я решил изучать историю Китая, чтобы понять ее повторяющиеся сценарии, я хотел начать с самых истоков передовой цивилизации, и я не смог найти эти истоки, так как исторические процесс уходит слишком далеко во временном исчислении. Мне пришлось бы начать с событий, имевших место за 2000 лет до Рождества Христова, и я бы все равно не попал в эпоху зарождения. Я принял решение, не углубляясь в детали проанализировать то, что происходило примерно в 2070 до нашей эры, обращая внимание на Династию Ся, которая принесла нам Бронзовый век, письменность и расслоение общества по политическим и религиозным признакам. Я стал чуть более внимательно всматриваться в период 500-600 гг. до нашей эры, чтобы начать со времен Конфуция и конфуцианства, а также Лао-Цзы и даосизма, — философских течений, сформировавших манеру поведения китайцев между собой и с чужестранцами. Понять китайских философов и то, как они мыслят – это даже более важно для понимания мировоззрения китайцев, чем осмысление учений Иисуса, Аристотеля и Сократа для способности понять западный образ мышления. Затем я быстро пробрался к 600 году нашей эры, к времени непосредственно перед Династией Тан и более внимательно проанализировал происходящие с тех пор события, хотя мое исследование все еще было очень поверхностным в сравнении с тем, какой материал был предметом изучения.

[2] Джон Ван, Цо-Чуань, в книге «Компаньон Индианы к Традиционной китайской Литературе», 805.

[3]Я хотел бы выразить благодарность Кевину Радду, бывшему премьер-министру Австралии и нынешнему президенту Института Политики Азиатского Общества, за то, что он указал мне на эти книги и помог понять китайских политиков.

[4]Так как население Китая без малого в четыре раза больше населения США, нужно всего лишь взять половину американского ВВП на душу населения, чтобы получить общий объем ВВП Китая, который будет в два раза больше, чем в США. Я не вижу здесь ничего, что является преградой для получения Китаем аналогичного показателя ВВП на душу населения, понадобится лишь немного времени. И тогда общий объем ВВП Китая будет в четыре раза выше ВВП США.

[5] План до 2025 «Сделано в Китае» — это намерение государства стать гораздо более самодостаточным в большинстве сфер деятельности, а также быть мировым лидером в высокотехнологичных отраслях, включая искусственный интеллект, роботизацию, полупроводники, фармацевтику, воздушное и космическое пространство и автомобилестроение.

[6]В октябре в Китае представят свой 14-ти летний план и цели на 2035.

[7]Подобно тому, как я читал статью Ван Юйхуа, в которой говорится, что около половины императоров покинули свой трон по неестественным причинам и «из этих неестественных уходов около половины приходится на свержение руками элит (императоры были убиты, низложены, отрекались от власти под принуждением или были доведены до самоубийства)… Следующая категория – это случаи смерти и лишения власти в ходе гражданских войн; очень небольшое количество тех властителей, которые были низложены в процессе внешних войн». Он представил таблицу, показывающую причины потери императорами своей власти. Эти статистические данные дают понять, что в прошлом «самой большой угрозой были приближенные лица». Когда я обсуждал с моим китайским другом риски для императоров и их окружения, он сказал, что есть одна известная китайская поговорка на эту тему, которая звучит так: «составить компанию верховному правителю – это все равно, что составить компанию тигру».

[8] Если вы еще не знакомы с книгой «Искусство войны», я предлагаю вам ее к прочтению, чтобы прочувствовать то, что я хочу вам передать.

[9]Китайский историк Джон Фейрбэнк в своей блестящей книге «Китайский мировой порядок» описал отношения с народностями не китайского происхождения, следующим образом: «Градационная и концентрическая иерархия внешних отношений Китая включала страны и народы, которые можно сгруппировать по трем основным зонам: первая – это зона государств, находящихся под влиянием китайской расы или культуры, состоящая из наиболее приближенных географически и культурно схожих вассалов, это Корея и Вьетнам, части территорий которых издревле находились под властью Китайской империи и в ее границах. В те времена вассалом, платившим дань Китаю, был архипелаг Рюкю и, в недолгий период, также и Япония. Во-вторых, это зона Внутренней Азии, состоящая из вассальных племен и государств народов Внутренней Азии, ведущих кочевой или полукочевой образ жизни. Эти народности были некитайского происхождение не просто в этническом и культурном отношении, а физически находились за пределами или на окраине китайского культурного ареала несмотря на то, что иногда они наступали на пограничный рубеж Великой Китайской Стены. И третья зона – внешняя, состоящая из «внешних варваров», большей частью находящихся на отдаленном расстоянии по суше или по морю, включительно с Японией и другими государствами Юго-Восточной и Южной Азии, а также Европы, от которых ожидалась дань, как плата в обмен на разрешение вести торговлю».

[10] Я составил диаграмму, чтобы применить этот шаблон к китайской истории денежного обращения при помощи совместной работы с профессором Цзяньмин Чжу.

[11] Например, девальвационные процессы в 1985-86 и в 1993 произошли после периода открытости торговли и продвижения в свободные экономические зоны. Такие перспективы создали баснословный спрос на иностранную валюту и импортные товары, чтобы нарастить производственные мощности – однако, пройдет еще пару лет до того момента, когда эти свободные экономические зоны обеспечат гораздо более высокий экспорт. Такое несоответствие объясняется растущим дефицитом счета текущих операций.

[12] Китай начал свои исследования в области ядерных вооружений в начале 1950-х и обрел способность производить ядерное оружие в 1962.

[13] Из источника US News & World Report: https://www.usnews.com/education/best-global-unive…

[14]Масштабное «Восстание тайпинов», одна из самых кровопролитных войн в истории человечества, которая привела к потерям примерно от 20 до 30 миллионов убитыми, наряду с другими внутренними и внешними конфликтами, повлекла за собой гигантский кризис налоговой системы, спровоцировавший выпуск долговых обязательств.

[15] Пусть я и не являюсь экспертом по марксизму, процесс диалектического материализма создает впечатление сходства с процессом, который, как я обнаружил, хорошо работает в моем случае, а именно — справиться с конфликтной ситуацией, поразмышлять над ней, а затем приступить к самосовершенствованию. Такой алгоритм повторяется снова и снова, работая по принципу бесконечного, эволюционного, «спирального» пути. А еще, по ранее изложенным причинам, мое мнение о капитализме следующее – это система стимулирующих мер, которая вознаграждает наиболее инициативных и продуктивных ее участников. В то же время, система включает в себя рынки капитала, которые распределяют ресурсы таким образом, чтобы люди получали вознаграждение за правильные решения по размещению капиталовложений и теряли свои активы за неправильные шаги. Капитализм, как способ управления экономикой приведет к: 1) к более высокой продуктивности в долгосрочной перспективе (отсюда и больший размер общего пирога); 2) есть существенная разница по уровню благосостояния; 3) рынки капитала, в частности, рынки долговых обязательств, становятся перегруженными долгами, затем они рушатся, и, если обрушение совпадает по времени с крахом на рынках акций и в экономике, тогда увеличивается разрыв по уровню благосостояния и разница в ценностных ориентирах, что приведет к различным формам революционных процессов (т.е., это могут быть согласованные и плодотворные движения масс, хотя, большинство все же не обходятся без серьезных конфликтов и несут с собой разрушения перед тем, как привести к желаемым результатам). И так, на сегодняшний момент, тот принцип, по которому Маркс, как оказалось, представляет себе ход вещей и мой образ мысли, по которому я смотрю на установившийся порядок, радикально не отличаются между собой. Тем не менее, в вопросе о том, на чем остановил бы свой выбор каждый из нас, как и в отношении мнения насчет необходимых действий мы, наверняка, кардинально разошлись бы с теоретиком марксизма. Если вы спросите меня а) являлось бы для меня предпочтительнее иметь то, что несет с собой капитализм или же я выбрал бы блага, предоставляемые коммунизмом, и далее б) не считаю ли я, что капиталистический путь развития, который мы наблюдаем, является более логичным, чем коммунистический, принцип которого нам стал понятен, я ответил бы «да» на оба вопроса. С другой стороны, если бы вы спросили меня следующее: 1) нуждаются ли обе системы – и капиталистическая и коммунистическая в реформировании, чтобы заставить общий экономический пирог лучше подрастать, а также не следует ли улучшить способ распределения этого пирога; и следующий вопрос 2) являются ли во многом схожими основанный на принципах диалектического материализма подход Маркса к процессу развития и мое направление для пути прогресса из 5-ти шагов. И представляют ли собой оба подхода те самые способы для правильного хода эволюции. Я бы снова ответил «да» на оба вопроса (не зацикливаясь на том, в чем именно состоит различие этих двух систем). Другими словами, я полагаю, и это созвучно с мнением Маркса, что развитие, движущей силой которого являются конфликты, ошибки и опыт, полученный благодаря им, — это и есть наилучший подход. К тому же, поскольку разрастается пропасть, разделяющая разные уровни благосостояния, становится понятной вся серьезность проблемы неравенства, она пронзает собой весь исторический процесс и может стать угрозой для любой системы. Ленин опирался на теорию Маркса для создания процесса по построению государства, состоявшего из двух шагов. В таком процессе на начальном этапе действует диктатура рабочего класса с помощью принципов «демократического централизма», где существует процедура голосования по избранию членов партии. В конечном счете такая система должна была привести к коммунистическому государству, более развитому, где господствует процветание, и это был второй этап ленинского плана. Мао нравился подход, который исповедует марксизм-ленинизм, он заключается в том, что партия представляет интересы пролетариата, являющегося владыкой социалистического государства. Этим планировалось достичь более высоких уровней развития, чтобы в перспективе осуществить мечту об установлении коммунистического уклада жизни, где существует общая собственность на средства производства, а также социальное и экономическое равенство. Другими словами, идеологи верили, что воплощение в жизнь идеалов коммунизма, один из которых гласит «от каждого по способностям, каждому по потребностям» является логичным итогом очень долгого эволюционного процесса. Дэн Сяопин еще раз отметил эту концепцию в интервью американскому телевизионному журналисту, утверждая, что коммунизм и реализуемый Дэном капитализм не идут вразрез друг с другом. Тогда он сказал следующее: «Согласно теории марксизма, коммунистическое общество основывается на материальном изобилии… Только когда существует материальное изобилие есть возможность воплотить в жизнь принцип коммунистического общества, который звучит, как «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Социализм – это первая стадия коммунизма…Мы позволили некоторым нашим гражданам и отдельно взятым регионам первыми добиться своего процветания с целью ускорить достижение благосостояния для всего сообщества…Потребуется долгое время, чтобы пройти первую стадию, в течение которой действует социалистическая система уклада жизни…Несмотря на разделение по принципу бедные/богатые, материальные ценности в Китае сейчас распределены более равномерно, чем это было в любое другое время нашей истории…Коммунистическая партия Китая имеет все возможности заметить, когда начинает расширяться разрыв по благосостоянию и непрерывно принимает меры по его устранению…» Возможно, так оно и есть, а быть может и нет. Время покажет. Для меня на настоящий момент капитализм – в Китае ли, либо где-то еще – это как победа в состязании. Как бы то ни было, никто не сможет оспорить тот факт, что Китайский ансамбль коммунизма и капитализма не принес исключительных результатов в течение последних 40 лет.

[16]https://www.jstor.org/stable/652030?seq=2#metadata…

[17]Оценки числа погибших в результате Культурной революции разнятся, от сотен тысяч до 20 миллионов.

[18]Цитата из работы Генри Киссинджера «О Китае», 211.

[19] Цзи Чаочжоу воспитывался в Соединенных Штатах до тех пор, пока не стал студентом Гарварда. Его брат был близко знаком с Чжоу Эньлаем, и Чжоу отправил Цзи Чаочжоу вместе с его братом в Соединенные Штаты, чтобы попытаться выстроить хорошие отношения с американцами. Когда разразилась Корейская война, он вернулся в Китай и стал переводчиком у Чжоу, а позже он служил в первой китайской делегации в ООН и еще позднее работал в качестве посла в Англии. Хотя он и рассказал мне многое, что я не собираюсь обсуждать, уважая его конфиденциальность, я не думаю, что это была бы важная информация.

[20]Дэн произнес речь, в которой сказал: «Хоть я и осознаю, что это будет сложная задача курировать научный и образовательный процесс, я добровольно предлагаю свою кандидатуру на этот пост. План «четыре модернизации в Китае» не увенчается успехом, если мы не достигнем желаемых результатов в такой работе».

[21]В 1919 он участвовал в демонстрации как одной из составляющих Движения четвертого мая против китайского правительства, которое оказалось настолько слабым, что допустило Версальский мир, разрезавший мир на куски, отданные победителям Первой мировой войны; слабым настолько, что отдало восточную часть провинции Шаньдун Японии, а не вернуло обратно в Китай. К тому же, будучи по студенческой программе во Франции, он участвовал в манифестациях против китайского правительства, не оказывавшего поддержку таким образовательным программам. На протяжении всей своей жизни он был революционером, пока не победил в революционной борьбе и не стал частью истеблишмента.

[22]https://www.lowyinstitute.org/the-interpreter/char….

[23]Чтобы прояснить ситуацию — когда первый супруг мадам Гу ушел из жизни, она повторно вышла замуж, и я имею в виду ее второго мужа.

[24]https://www.worldbank.org/en/news/feature/2010/03/…

[25]https://data.worldbank.org/indicator/SI.POV.DDAY?l…

[26]Я никогда не задавал вопросов, которые поставили бы их в неловкое положение, когда приходится выбирать между раскрытием конфиденциальной информации и необходимостью отклонить мой запрос. Я просто хотел увидеть вещи их глазами, подобно тому, как доктор, изучая истории болезни вместе с другими докторами, обсуждал бы то, что происходит с пациентами и как бы поступил каждый из них в подобной ситуации.

[27]https://www.cnbc.com/2019/02/28/1-in-5-companies-s…

[28]Исследования, имеющие отношение к рассматриваемому вопросу включают: «Как экономическая агрессия Китая угрожает технологиям и интеллектуальной собственности Соединенных Штатов и мира», «Раздел 301 Доклада о действиях, политиках и практиках Китая, связанных с передачей технологий, с интеллектуальной собственностью и инновациями», «Стратегия Китая по Передаче технологий : как китайские инвестиции в новые технологии позволяют стратегическому конкуренту получить доступ к драгоценностям короны инноваций США» и «Доклад комиссии по хищению американской интеллектуальной собственности.»

Совокупный доход в пересчете на доллар США подсчитан с использованием свободнообращающейся рыночной доходности, при наличии таковой, с охватом прошлых годов с данными по процентной ставке и курсом обмена валюты на текущую дату. Совокупный доход в золотом эквиваленте составлен с использованием данных по процентным ставкам, курсом обмена валюты на текущую дату и цен для пары доллар/золото.

Важная информация

Данные, содержащиеся в настоящем документе, являются актуальными на момент выхода статьи и нацелены исключительно на предоставление результатов наблюдений и точек зрения компании «Bridgewater Associates, L.P.» («Bridgewater»), доминирующих на момент написания материала, если только это не оговорено особым образом. «Bridgewater» не несет обязательств предоставления получателям данного материала обновленных либо измененных данных, отличных от содержащихся в документе. Производственные показатели и рыночная конъюнктура могут демонстрировать более высокие или низкие цифры, чем те, что задокументированы в настоящем материале. Одновременно с этим, информация, данные прогнозов и анализа, которые по своей природе могут представлять собой зависимые от временного фактора показатели, могли существенным образом измениться и не демонстрировать более точку зрения «Bridgewater». Утверждения, содержащие мнения с прицелом на будущее или прогнозы (либо иные формулировки соответствующего характера) подпадают под определение их как ряда потенциальных факторов риска и неопределенности, при этом они являются информативными по своей природе. Реальные производственные показатели могут, и, по всей вероятности, являются такими, что существенно отличаются от данных, предоставленных настоящим документом. Характеристики экономической деятельности прошлых времен не являются индикативными для результатов, ожидаемых в будущем.

Исследование компании «Bridgewater» использует данные и информацию из публичных, приватных и внутренних источников, включительно с данными по торговым сделкам «Bridgewater». Источниками являются: Австралийское бюро статистики, Bloomberg Finance L.P., Capital Economics, CBRE, Inc., CEIC Data Company Ltd., Consensus Economics Inc., Corelogic, Inc., CoStar Realty Information, Inc., CreditSights, Inc., Dealogic LLC, DTCC Data Repository (U.S.), LLC, Ecoanalitica, EPFR Global, Eurasia Group Ltd., European Money Markets Institute – EMMI, Evercore ISI, Factset Research Systems, Inc., The Financial Times Limited, GaveKal Research Ltd., Global Financial Data, Inc., Haver Analytics, Inc., ICE Data Derivatives, IHSMarkit, The Investment Funds Institute of Canada, International Energy Agency, Lombard Street Research, Mergent, Inc., Metals Focus Ltd, Moody’s Analytics, Inc., MSCI, Inc., National Bureau of Economic Research, Organisation for Economic Cooperation and Development, Pensions & Investments Research Center, Renwood Realtytrac, LLC, Rystad Energy, Inc., S&P Global Market Intelligence Inc., Sentix Gmbh, Spears & Associates, Inc., State Street Bank and Trust Company, Sun Hung Kai Financial (UK), Refinitiv, Totem Macro, United Nations, US Department of Commerce, Wind Information (Shanghai) Co Ltd, Wood Mackenzie Limited, World Bureau of Metal Statistics, а также Мировой Экономический Форум. Несмотря на то, что мы рассматриваем информацию из внешних источников как надежную, мы не несем ответственность за ее корректность.

Мнения, выраженные в данном материале, являются исключительно мнением фонда «Bridgewater» по состоянию на дату написания отчета и могут изменяться без предварительного уведомления. «Bridgewater» предлагает к рассмотрению производственную информацию относительно индексов, подобных индексу хежд-фонда «Dow Jones Credit Suisse», который может быть включен в данный материал. Вам следует признать тот факт, что «Bridgewater» может иметь существенный финансовый интерес по одной или более обсуждаемых здесь позиций и/или ценных бумаг либо деривативов. Сотрудники «Bridgewater» могут иметь обязательства по срочным сделкам при игре на повышение или понижение, могут продавать или покупать ценные бумаги либо деривативы, на которых есть ссылки в данном материале. Ответственные за подготовку данного отчета получают компенсационные выплаты на основании разного рода факторов, включая, помимо прочего, качество их труда и доходы компании.

Настоящий материал предоставлен исключительно в информационных и образовательных целях и не является предложением к продаже или предложением оферты к покупке ценных бумаг либо других упомянутых здесь финансовых инструментов. Любое предложение подобного рода будет составлено в соответствии с определенным инвестиционным меморандумом. Данный материал не образует собой личные рекомендации и не принимает во внимание конкретные инвестиционные задачи, финансовую ситуацию или нужды отдельно взятых инвесторов, которые подлежат обязательному рассмотрению перед принятием решений по капиталовложениям. Инвесторам следует обсудить, существует ли обоснованные причины для получения советов или рекомендаций в подобного рода изысканиях, касательно конкретных обстоятельств, и кроме того, определиться в отношении необходимости получения профессиональной консультации, включительно с рекомендациями юридического характера, по вопросам налогообложения, финансовой отчетности, инвестиционной деятельности и прочими консалтинговыми услугами.

Информация, предоставленная в настоящем документе, не нацелена на предложение достаточного базиса, на основе которого принимаются инвестиционные решения, тогда как решения о капиталовложениях не должны основываться на условных, гипотетических или образных данных, которые несут в себе неотъемлемые ограничения. В отличие от отчетности по реальным производственным показателям, условные или гипотетические результаты не отражают собой действительные торговые сделки или административные расходы и могут недостаточно учитывать или преувеличивать воздействие определенных факторов риска для рынков. «Bridgewater» не делает никаких утверждений, которые предоставит любой балансовый отчет, и не предоставляет никаких репрезентативных данных, которые, по всей вероятности, приведут к получению прибыльности, схожей с той, что демонстрируется на примерах. Стоимость и ценность объектов для инвестиций, на которые ссылается данное исследование, как и доход, получаемый в результате таких капиталовложений, могут быть неустойчивыми.

Каждое вложение капитала замешано на риске, а на фоне изменчивой или неопределенной рыночной конъюнктуры, могут появиться значительные вариации в ценности таких инвестиций и окупаемости по ним. Капиталовложения в хедж-фондах – это сложный и спекулятивный процесс, несущий с собой риск высокой степени, включительно с опасностью полной потери инвестором всего инвестиционного объекта. Инвестиционные показатели прошлых лет не являются руководящим принципом для будущих показателей, возврат по капиталовложениям не гарантируется, и может случиться полная утрата первоначального капитала. Определенного рода транзакции, включительно с теми, что затрагивают леверидж, фьючерсы, опционы и прочие деривативы, поднимают уровень существенного риска и не являются приемлемыми для всех инвесторов. Явления изменчивости в обменных курсах могут нести с собой ощутимое неблагоприятное воздействие на ценность определенных инвестиционных инструментов, на их стоимость, а также на доход, получаемый от таких объектов инвестирования.

Данная информация не была нацелена и не подлежала для распространения или использования любым физическим либо юридическим лицом, расположенным в любой из юрисдикций, где подобное распространение, публикация, доступность или применение противоречило бы применяемому закону либо регуляторным нормам, равно, как и в юрисдикциях, которые накладывают на компанию «Bridgewater» любого рода требования по регистрации или лицензированию в границах такой юрисдикции.

Ни одна из частей данного материала не подлежит (i) копированию, фотографированию или дублированию в какой бы то ни было форме и каким бы то ни было способом, а также не допускается (ii) повторное распространение материала без получения предварительного письменного согласия от компании «Bridgewater ® Associates, LP».

©2020 Bridgewater Associates, LP. Все права защищены.

Поделиться

Зарегистрируйтесь и получите бесплатный доступ к экслюзивным материалам

Блог

photo_2024-03-21_13-41-40

Как перевести средства из России в Interactive Brokers (IB) в 2024 году

Один из немногих возможных способов перевода денежных средств из России на свой счет в Interactive Brokers в 2024 году - это перевод евро с банковского счета в Райффайзенбанке
china stock market

Китайский фондовый рынок: как не стать лаоваем?

Китайский фондовый рынок все еще выглядит как value trap - ловушка для тех, кто любит купить подешевле актив, который в будущем имеет тенденцию стать еще дешевле из-за фундаментальных изъянов в…
2023-10-25_13-04-29_

Как вывести средства из Interactive Brokers (IB) в Россию в 2024 году

Один из вариантов вывода денежных средств со своего счета в Interactive Brokers на свой счет в Россию - это вывод юаней на счет в БКС Банк
shild-pragmatos-back

Подпишитесь прямо сейчас

Зарегистрируйтесь на сайте и получите бесплатный доступ к эксклюзивным материалам
на сайте Pragmatos Capital: статьям,
переводам и обзорам рынка

Комментарии